Ultraviolence (СИ)

Омег. Сука. Даже не омегу, а омег. И найдет же. Чонгук никогда не шутит и попусту не угрожает. Юнги рычит в подушку, а потом со злостью отшвыривает ее в сторону. Он еще долго проклинает Чона, разносит туалетный столик и, наполнив ванну, идет за мобильным. Может, хотя бы Хоуп его сегодня не пошлет. И пусть это наглость — позвонить тому, с кем только расстался, но Юнги это нужно, иначе мысли о трахающем других омег Чонгуке сведут его с ума.

«Долбанная метка, когда-нибудь я тебя вырежу и сразу же перестану думать о нем и хотеть его!» — лжет себе Мин и залезает в ванную.

========== Хочу твою боль себе ==========

Комментарий к Хочу твою боль себе

ЮнГуки

Music:Angus and Julia Stone - I’m Not Yours (PatrickReza Dubstep Remix)

https://soundcloud.com/lsdotcomtunes/angus-julia-stone-im-not-yours

ВиХоупы

Oscar and The Wolf – Joaquim

https://soundcloud.com/bertug-acikova/oscar-the-wolf-joaquim

РизМины

Meg Myers - Desire (Hucci Remix)

https://soundcloud.com/hucci/desire-remix

Коллажи к главе

http://s018.radikal.ru/i517/1708/ed/5d496e5d6a91.jpg

http://s018.radikal.ru/i523/1708/73/7d5801e7bd4a.jpg

***

Юнги тошнит. Он проговорил с Хосоком почти час, лежа в ванной, и еле из нее выполз, когда съеденный пару часов назад обед попросился наружу. Мин сидит на кафельном полу, продолжая обнимать унитаз, и ругает себя, что так долго просидел в ванной, что ему стало плохо. Хотя плохо ему скорее по другой причине. Все мысли омеги сейчас с Чонгуком — где он, с кем он, что делает. Хотя, что он делает — ясно, как день. Это выбешивает на раз. И не понятно, что бесит сильнее — то, что альфа сейчас трахает другого, или то, что Юнги это настолько сильно беспокоит. Разве не этого все это время хотел омега. Разве он не мечтал, что Чонгук найдет другого, отвлечется, переключится и отпустит Мина. Тогда почему так херово, что внутренности скручивает узлом, и еще немного, и они, не выдержав напряжения, порвутся. Острая ревность пронзает легкие, сдувает их вмиг, и Юнги дышать и дышать, но не надышаться. Делить Чонгука невыносимо, обладать им нереально.

Прополоскав рот, Мин тянется к полотенцу и идет в спальню. В любой непонятной ситуации лучше пойти спать. Вот только до постели ему дойти не дает прислуга, которая сообщает, что Юнги ждут в другой квартире Чонгука, этажом ниже. Мин не знает, что он чувствует — радость, от того, что все-таки о нем вспомнили, или злость, что о нем все-таки не забывают, когда по плану должно быть именно второе. Юнги отказывается переодеваться и, как и есть в спортивных штанах и растянутой домашней футболке, следует за одним из охранников Чона в коридор к лифту.

В этой квартире Юнги никогда не был, и сейчас, стоя на ее пороге, предпочел бы, чтобы это и не менялось. Запахи, голоса, альфы, омеги, все смешалось, создавая адский коктейль, от которого Мина снова начинает мутить. Омеги… их много разных и полуголых. Все красивые и яркие, Юнги рядом с ними чувствует себя бесцветным и жалеет, что все-таки поленился привести себя в порядок.

Конечно, Чонгук будет выбирать других. Его, кстати, нигде не видно. Грохочущая из колонок музыка, делает невозможным, расслышать хоть что-то, поэтому Мин не сразу понимает, что ему говорит охранник, но послушно следует за ним вглубь комнаты. От стонов закладывает уши. Гости вечеринки не стесняются ничего и никого. От всего того, что творят непонятно под чем находящиеся альфы и омеги, Юнги стыдно. Мин никогда не видел оргию вживую, и ему приходится идти, не поднимая голову, чтобы не замечать всех этих занимающихся сексом пар. Он останавливается перед низким столиком, на котором аккуратными дорожками рассыпан кокаин. Чонгук сидит на диване и со стеклянным взглядом наблюдает за тем, как исчезает очередная дорожка вдыхаемая омегой, сидящим у его ног. По обе стороны от альфы также сидят омеги, но он ни на что не реагирует и пару секунд даже взгляда со столика не поднимает.

— Ты хотел меня видеть? — пытается перекричать музыку Мин. Омеги ластятся к альфе, льнут, а Чон и не против. Чонгук не просто угрожал тем, что найдет других омег, и Юнги это и так знал, но все равно где-то глубоко внутри щемит. Хочется поскорее уйти из этого гнезда разврата. Невыносимо видеть чужие руки, ласкающие его альфу. Его ли?

Чонгук приказывает убавить музыку и, поддавшись вперед, облокачивается на свои колени. Водит кредиткой по порошку, разграничивает дорожку и, нагнувшись, вдыхает. Откидывает голову назад на несколько секунд, а потом помутневшим взглядом смотрит на Юнги.

— Мне скучно, развлеки меня.

— Я не клоун.

— Ты все, что я захочу. И будешь тем, кем я захочу, — Чонгук под кайфом, его расширившиеся зрачки почти полностью затопили радужку. Осознанности в этом взгляде ноль процентов. Юнги знает, что он ходит по лезвию ножа, но уже плевать. Он честно старался подыгрывать, пытался поменять тактику и добиться своего, но все полетело к чертям, благодаря непонятно откуда взявшемуся чувству собственности. То, что он ревнует Чонгука, поставило жирный крест на всех планах. Юнги больше не хочет даже играть. Он вообще уже не знает, чего хочет.