«Улыбчивый с ножом». Дело о мерзком снеговике

– Я сказал «рассеять», а не «отвлечь». Нам известно – и он, скорее всего, это сознает – что между ним и Эндрю идет своего рода приватная дуэль. Пока неясно, имеет ли она какое-то отношение к убийству. Но ему сейчас исключительно важно затушевать все, что может навести на мысль, что он жаждет крови Эндрю.

– Сплошные фантазии, Стрейнджуэйс. И ни одна не позволяет обвинить в чем-либо Рестэриков.

– А я не хочу их ни в чем обвинять. Но меня беспокоит запертая дверь.

– Запертая дверь?

– Да. Как я вам говорил, Хэйуорд утверждает: когда в половине двенадцатого в ночь смерти Бетти он подошел к ее комнате, то обнаружил, что дверь заперта. Разве вы не замечаете противоречия? Мы предполагали, что в ту ночь она кого-то ждала – любовника или кого-то еще. Если Элизабет ожидала гостя, стала бы она запирать дверь? Если дверь действительно была заперта, значит, она никого не ждала и никто не мог бы войти внутрь без дополнительного мастер-ключа. Мастер-ключ есть у Хэйуорда. Но если дверь была не заперта, то Хэйуорд по какой-то причине лжет.

– Вы совсем запутались в своих логических построениях, – ласково улыбнулся Блаунт. – Почему бы не предположить, что, когда пришел Хэйуорд, любовник уже находился в комнате Элизабет? Это объяснило бы запертую дверь.

– Да, об этом я не подумал, – расстроился Найджел. – Но я все равно нюхом чую, в запертой двери есть что-то странное.

И в этом, как выяснилось позднее, он был, пусть и нелогично, совершенно прав.

Глава 16

Прекрасна в мудрости своей,

В уменье различать смятенья знаки.

К. Патмор. «Ангел в доме»

Теперь, когда в голове у него засел сюжет «Макбета», Найджел вдруг понял, что его положение частного сыщика, ведущего расследование по просьбе Рестэриков, стало крайне затруднительным. Если он заявит о своих предположениях открыто, хозяева Истерхэм-Мэнора могут насторожиться. Поэтому Найджел предпочел уехать, сославшись на неотложные дела в Лондоне. Кроме того, как объяснил он владельцам поместья, в столице, возможно, удастся прояснить кое-какие неясности в расследовании.

«И все же “неясности” – это мягко сказано!» – думал он, пока поезд вез их с Джорджией по заснеженной равнине. Все дело превратилось в клубок из неясностей, в котором почти невозможно нащупать путеводную нить. Для Блаунта, разумеется, дело обстояло еще хуже. Его задачей было произвести арест, и казалось, всякий раз, когда он нацеливался на одного из персонажей этой мрачной пьесы, на авансцену выскакивал другой актер, словно специально, чтобы привлечь его внимание. А кроме того, как заметил Блаунт перед самым отъездом Найджела, без масла каши не сваришь. Нельзя арестовать Уилла Дайкса на основе лишь тесемки от кисточки с пояса халата и разорванной помолвки. Он не мог арестовать Боуджена только за то, что тот зловещая личность и, возможно, пятнадцать лет назад снабжал Элизабет марихуаной, и сжег в камине бумаги утром после убийства. И опять же Блаунт не мог арестовать ни Хэйуорда на основании рассказа о запертой двери, ни Джунис Эйнсли, потому что она пыталась шантажировать Хэйуорда, ни Эндрю за то, что говорил про людей, упивающихся злом.

Не отыскалось убедительного мотива, да и улик было недостаточно. Слушание коронера состоялось, и Блаунт не мог дольше задерживать подозреваемых в поместье, да и не хотел. Он знал, что время всегда на стороне полиции: рано или поздно что-нибудь выйдет на свет, кто-нибудь потеряет терпение, осторожность и выдаст себя. Блаунт надеялся на скрытое наблюдение, которое выставили у квартиры Элизабет в Лондоне. Хотя никаких относящихся к делу улик там не обнаружили, оставался шанс, что преступник, имевший склонность подбрасывать фальшивые улики, попытается проделать что-то подобное и там.

Сидя тем вечером перед камином, слушая похожий на рокот прибоя уличный шум с Блумсбери-сквер, Найджел и Джорджия обсуждали события, в которые окунулись благодаря приглашению мисс Кавендиш. Истерхэм-Мэнор и его обитатели уже казались далекими, и Найджелу думалось, что он наконец способен рассмотреть эти происшествия беспристрастно.

– Как раз неясности меня и тревожат, – сказал он после долгого молчания, рассеянно наблюдая за игрой пламени в камине. – Неясности. Сколько разных сюжетных линий может быть в одной истории?

– Не обращай внимания. Выбрось их из головы, – бодро откликнулась Джорджия.

– Хорошо тебе говорить: выбрось их из головы. Они в данном случае похожи на строительные леса: кажется, что под ними готовое здание, но убери их – и вообще ничего не останется.

– Не ничего. Есть труп Элизабет. Почему бы не начать с него? С самого начала.

– Ладно. Но…

– Почему умерла Элизабет?

– Секс, деньги, наркотики. Сама выбирай.

– Хорошо. Секс. Это подразумевает ревность, бурю в чьей-то душе.

– Дайкс или Боуджен. Скорее Дайкс.

– Или Эндрю. Нельзя его исключать.