«Улыбчивый с ножом». Дело о мерзком снеговике

«Очень просто, – ответил воображаемому собеседнику Найджел. – Боуджен сам перевернул все в комнате вверх дном, чтобы удостовериться, что Эндрю не оставил никаких письменных свидетельств, которые бы его обличали».

«Как эксцентрично, однако! Боуджен из кожи вон лезет, лишь бы уничтожить любые возможные улики своего первого преступления, а после сбегает. Да при таких обстоятельствах, что его непременно обвинят во втором».

«Но он же совсем другого от нас ожидает! Он надеется, будто мы решим, что они с Эндрю сбежали вместе – живехонькие».

«И тем самым признается, что они были сообщниками в первом убийстве!»

– Да не придирайся ты так!

Найджел одернул своего «адвоката дьявола» вслух и с такой горячностью, что проходивший мимо террасы разнорабочий застыл как громом пораженный и осведомился, не желает ли джентльмен чего-нибудь.

– Да, желаю! – ответил Найджел. – Желаю всего одну неопровержимую улику. Я думаю, что не слишком многого прошу. Но никто мне ее не дает.

Разнорабочий сочувственно покачал головой и уже собрался уходить, как из-за угла дома выбежал Джон Рестэрик с духовым ружьем наперевес.

– Эгей, мастер Джон! Это не вы взяли мою лопату? Из бойлерной? Вы нигде ее не видели?! – сердито воскликнул разнорабочий.

– Нет, – ответил мальчик. – Откуда мне знать, где она. Смотри, как я ворону подстрелю!

– Вот черт, – пробормотал слуга. – Отличная была лопата. В толк не возьму, что тут творится. Засунули за мой котел мистера Робинса, а лопату забрали. Черт бы побрал этого Гитлера!

Найджел с нежностью посмотрел на удаляющегося старика. Наконец-то получен ответ на его молитвы! Но надо удостовериться, что лопату действительно забрали.

Глава 20

Нет места на земле одной врагу и мне,

И Рая мало, чтобы нас вместить.

Р. Саути «Родерик, последний из готов»

– Ну и напортачили вы на сей раз, Стрейнджуэйс. Говорил я вам, что это сумасбродная затея, и был прав. Двое наших подозреваемых пропали, и с чем мы в итоге остались?

Блаунт был в самом скверном расположении духа. Глаза за стеклами пенсне в золотой оправе буравили Найджела.

– Я бы не сказал, что ни с чем. Мы заставили их раскрыть карты. И довольно скоро вы их найдете, в нынешних обстоятельствах ведь крайне трудно покинуть страну. Полагаю, вы уже разослали их описания?

– Ага. Только работы мне добавляете. Со следующей недели начнем получать донесения со всей страны, когда все и каждый ринутся утверждать, будто видели мужчину с бородой. Уж я-то знаю.

– Зато отвлечетесь от войны. И вообще вам ведь за это платят, разве нет?

– Бывают времена, когда мне очень хочется, чтобы вас отравили. Просто потихоньку убрали с моей дороги.

– Ну раз вы так настроены, то я отказываюсь сотрудничать. И не стану рассказывать, где искать тело Эндрю Рестэрика.

– Это признание в преступлении? Мне позвать стенографиста? – кисло поинтересовался Блаунт. С минуту он играл золотым карандашиком. – Вы сказали «тело Эндрю Рестэрика»?

– Да. Тело.

– Гм! И где же оно?

– Закопано в сугробе.

– Это очень мне помогает. В котором сугробе? От вашего внимания, возможно, ускользнуло, что их тут много.

– Не надо ерничать. Из здешней бойлерной пропала лопата. Разнорабочий клянется, что вчера вечером видел ее. Местного констебля спрятали в бойлерной. Перед тем, как его ударили по голове, он случайно коснулся бороды нападавшего. Есть только одни логичный вариант реконструкции случившегося: Боуджен убил Эндрю и забрал лопату, чтобы закопать тело. Но земля глубоко промерзла. Следовательно, настоящую могилу он выкопать не мог. И, воспользовавшись лопатой, вырыл яму в сугробе. Снег, который падал вчера ночью, помог скрыть следы его трудов. «Ненавистен мне снег с тех пор, как умер Морис», сказано у Роберта Сеймура.

– Может, и так, – немного смилостивился Блаунт. – Но к телу нас это не приближает.

– Нужно дождаться, когда найдется машина, на которой он уехал. Если в ней окажутся кровь, волосы или что-то еще, вы будете знать, что Боуджен не закопал Эндрю где-то в поместье. Ваши ребята, которые идут по следу машины, уже сейчас могут прикинуть, в каком направлении он двигался.

– Неудивительно, если мы найдем в машине волосы Эндрю, – это ведь его автомобиль, – заметил Блаунт.

– Ну, нельзя же получить все и сразу. Я просто пытался помочь. Вы же знаете, я всего лишь полоумный выпускник Оксфорда.

– Вот именно. Возможно, вы сумеете также объяснить, зачем Боуджен убил Эндрю?

– С удовольствием. Предполагаемый арест Уилла Дайкса заставил Эндрю вызвать Боуджена на разговор.

– Если у Эндрю действительно были какие-то неопровержимые улики против Боуджена и он хотел добиться освобождения Дайкса, то почему, скажите на милость, он не пошел в полицию?

– Пока не знаю. И это меня беспокоит. А еще то, как Боуджен исхитрился подбросить нам в какао снотворное. Я расспросил Джунис и Рестэриков, но никто никаких фокусов с его стороны не заметил.

Достав из кармана машинку, Блаунт начал сворачивать сигарету. Закурив и сняв с языка крошки табака, он наконец сказал: