Улыбка, изменившая мой мир…

Потеряв ко мне всякий интерес, дети разбежались изучать свои подарки. Я встал, попрощался с ними до следующего года и покинул зал. После переоделся и снова вернулся. Почти никто из детей, поначалу, не обратил на меня внимания, все еще поглощённые своими подарками, лишь только Мэри, оторвав глаза от своей новой книги, поприветствовала меня и вновь погрузилась в чтение.

Прошло некоторое количество времени, прежде чем меня все-таки заметили. Они стали хвастаться своими подарками, а я делал вид, что впервые их вижу. До ужина у нас еще было немножко времени, поэтому я помог Мэтью с его машинкой, попил воображаемого чая с Элизабет и Мелиссой, похвалив их новый облик, притворился суперзлодеем, а Фред и Пит пытались меня остановить, и послушал несколько интересных фактов, которые Мэри успела вычитать. В общем, прекрасно проводил время. Немного погодя послышался голос Мередит, зовущий нас к столу.

Пройдя в столовую, нашим глазам предстал празднично накрытый стол. Чего на нем только не было: запеченная индейка, начинённая каштанами, луковый суп, гоголь-моголь, кукурузная каша, пудинг и прочие вкусности. От такого зрелища у меня потекли слюнки. Мы, рассевшись за столом, приступили к трапезе. Ничего вкуснее я не ел в жизни. Что Маргарет, что Мередит в готовке просто не было равных.

Расправившись с ужином, мы собрались около телевизора, ждать, когда диктор начнет отсчет. Все были возбуждены и взволнованы одновременно, в предвкушении гадая, что принесет нам следующий год. В 11.59 из телевизора донесся заветный отсчет: 10, 9, 8, 7, 6, 5, 4, 3, 2, 1… С улицы послышались хлопки фейерверков. На несколько секунд небо то и дело озаряли сотни красиво переливающихся разноцветных шаров, расходящихся в радиусе нескольких метров на мириады крошечных огоньков, быстро сгорающих в воздухе. Это могло означать только одно – новый год наступил.

И вот на часах уже давно за полночь. Маргарет увела детей спать. Я уже было собирался уходить, как меня перехватила Мередит. Она предложила мне немного посидеть на веранде, поболтать с кружкой горячего какао, укрывшись теплым пледом. От такого предложения отказался бы лишь безумец, поэтому я, ощущая легкое волнение, без раздумий согласился. Взяв все необходимое, мы вышли на веранду.

Фейерверки отгремели свое, и на улице воцарилась тишина. Было прохладно, поэтому мы поспешили закутаться в плед. Я старался сохранить дистанцию, но Мередит прижалась ко мне вплотную, сказав, что так будет теплее. Мое сердце неистово забилось, готовое вот-вот выскочить из груди. Сквозь тонкую ткань рубашки я ощущал тепло ее хрупкого тела. Локоны ее волос касались моего плеча. От них исходил тонкий приятный аромат, отдаленно напоминающий запах сирени. Кровь начала приливать, куда только возможно. Я почувствовал, что ситуация начинает выходить из-под контроля. Неизвестно, чем могло все это закончиться, если бы не вопрос, нарушивший затянувшееся молчание:

– У тебя есть мечта?

– Нет. А у тебя?

–Есть.

– И о чем же ты мечтаешь?

– Ты же знаешь, что приют снесут, как только все дети покинут его? – я кивнул. – Я хочу этому помешать.

– И как же ты это сделаешь?

– Я стану политическим деятелем, и тогда у меня будет достаточно власти и влияния, чтобы не только отменить снос приюта, но и вдохнуть в него новую жизнь.

– Но зачем? Маргарет получит новое жилье и компенсацию, и сможет жить спокойно.

Мередит печально вздохнула:

– Не все в жизни можно измерить деньгами. Маргарет очень любит детей, но не может их иметь. В ранние годы, это ее очень сильно печалило, поэтому она устроилась на работу в этот приют. Его владельцем был ее покойный муж. Спустя какое то время они поженились, и она обрела дом полный детей, о которых всегда мечтала. Если его снесут, Маргарет снова останется одна. Я не могу этого допустить.

Как я ни пытался понять ее мотивацию, я всегда заходил в тупик. Поэтому я решил спросить ее прямо:

– Почему ты такая, Мередит?