Улыбка химеры

– Севка – это мой табунщик. Я не знаю его номера, мы с ним никогда друг другу не звонили. В этом не было необходимости. Я поняла, – тут девочка вздохнула и улыбнулась, печально и безнадежно, – ты действительно случайный прохожий. Меня учили от таких прятаться. Заслышишь издалека чьи-нибудь шаги – прячься. Тогда тебя никто не увидит. И все будет хорошо. Но сейчас я в фургоне и прятаться мне некуда. Поэтому можешь смотреть на меня сколько хочешь.

– А зачем мне на тебя смотреть? Что в тебе такого особенного?

– Ты что, все еще не понял? Слепой ты, что ли? Смотри лучше! Будет потом что вспомнить.

Огромная масса в углу фургона зашевелилась, вставая на ноги. И Серега увидел, что никакие это не лошадь с девочкой, а взаправдашний, самый настоящий кентавр. В точности как на картинке в учебнике по древней истории.

Сергей так и стоял, оторопело уставившись в дырку, пока не послышались торопливые шаги и звонкий жизнерадостный голос не произнес у него над ухом:

– Привет! Я ведь не слишком опоздал, правда?

– Чего? – Сергей с трудом заставил себя повернуться. – Да не, ты что. Я сам, честно говоря, пару минут назад подошел.

* * *

Открывая дверь, Сергей со злостью содрал и порвал на крохотные клочки гневную записку от Дуси о том, что он опять пропустил рентген, назначенный на сегодня. Что он вообще себе думает? Шуточки ему, что ли?! Разве можно так запускать собственное здоровье?!

Клочки спустил в унитаз.

Лерка спала, трогательно приоткрыв во сне рот, и, когда он проходил мимо, даже не шевельнулась. Намаялась, бедная, на своем швейном производстве!

На столе были разбросаны эскизы платья, которое Лерка сочиняла к зачету. Сережка поднес рисунок к глазам и полюбовался. Красивое! Юбка из разноцветных лоскутиков, точно лепестки цветика-семицветика, разлетающиеся во все стороны от ветра. Платье в талию, Лерке пойдет. Не сейчас, конечно, а когда она уже наконец родит.

Включил комп, просмотрел несколько раз подряд скачанные Ерофеевым кадры. Что ж, придется признать невозможное. Не птицы с крыльями, а крылатые люди. Не всадники, а кентавры. Не львы, а… черт его знает что! Своими бы глазами не видел, ни за что б не поверил. А так… Передернул плечами. Чего только не бывает на свете!

Жалко, в школе они практически отрезаны от сети. Ничего, в следующий раз выберется в город, зависнет там в интернет-кафе и как следует поищет. Авось что-нибудь нароет! Хотя если все это военная тайна… Какой-то особый, стратегической важности эксперимент… Черт, да за такое ведь и убить могут! Лучше пока никому ничего не говорить. Даже Ерофееву. Даже Лерке. Он сам должен в этом разобраться.

Сергей выключил комп. Встал, снова передернул плечами. Разозлился сам на себя. Черт, это уже входит в привычку! Надо это как-то отслеживать! Не хватало еще, чтоб другие заметили и начали спрашивать, чего это он дергается, как блохастый пес.

На самом деле, в последние дни у Сергея стали нестерпимо чесаться лопатки.

Скинул рубашку и пошел в ванную. Включил свет, встал к зеркалу вплотную. Немыслимо извернулся, пытаясь максимально охватить взглядом спину. Ничего! Ни пятен, ни прыщей, ни даже каких-либо покраснений.

Наверное, у него это на нервной почве.

* * *

– Никто не знает, почему вдруг они начали рождаться. Есть множество теорий, ни одна не выглядит безупречной. Сотни лет все были уверены, что это легенды, – вот на тебе, подарочек из Африки!

– Почему именно из Африки?

– Потому что именно там, в Найроби, в *** году зафиксировано рождение первого кентавра. Во всяком случае, зафиксировано документально. А там кто его знает!

– Ну хорошо, кентавры, химеры, мутация одиннадцать плюс. Но что же в этом плохого?

– А хорошего что? Ань, ты что, в самом деле не понимаешь, как отразится на стабильности общества внезапное появление крылатых людей?!

– И как? Поудивлялись бы, наверное, сперва, а потом привыкли.

– Ань, ты что, и впрямь такая наивная? Да им все стали бы завидовать, их все стали бы ненавидеть! Стабильность общества была бы утрачена навсегда!

– Честно? Вот никогда не понимала, чего все так носятся с этой стабильностью. Как по мне, чуток разнообразия нам бы не помешало.

– Ну, Ань, скажи спасибо, что никто тебя, кроме меня, не слышит! Да ты хоть понимаешь, как нам повезло жить в обществе, не знающем ни войн, ни катаклизмов, ни революций? Где каждый знает наперед, что его ждет завтра. Между прочим, впервые за всю мировую историю!

– Ну уж ты скажешь! Я вот, например, не знаю. Вот провалю завтра биохимию, и прощай навсегда медфак.

– Во-первых, от тебя зависит. Учи как следует – и не провалишь. А во-вторых, не придуривайся. Ты ж понимаешь, я не о частностях говорю, а глобально, за жизнь, так сказать, вообще.

– Жизнь, между прочим, состоит из частностей.

– Ань, прости, но ты ведешь себя сейчас как ребенок! Я думал, ты серьезный человек и тебе действительно важно что-то понять. У меня, кстати, тоже завтра зачет. По офтальмологии. И у нас с тобой еще две палаты не перестелены.