Ума и Ангуш – двое нас

Проснулись они от шума и от криков. Ума открыл глаза и, ещё ничего не понимая, увидел над собой огромного славянина с окованной железом рогатиной. Он не успел сделать и движения, как Ангуш навалился на него спиной. Послышался глухой удар, треск, сдавленный крик. Кое-как выбравшись из-под друга, в свете догоравшего костра Ума разглядел схватку, кипевшую вокруг. На лагерь напали славяне. Выхватив саблю, он ринулся в бой. Вскоре нападавшие были перебиты. Их оказалось немного – около десяти человек. У одного из умирающих Манахем выпытал причину нападения.

– Где Нисси? – закричал командир в гневе.

Нисси был мёртв. Славяне раскроили ему топорами голову.

– Кто ездил вчера с Нисси? – с угрозой подняв саблю, стал наступать на воинов командир.

Оказалось, что двое спутников Нисси тоже погибли, но третий даже не ранен.

– Где вы были вчера? – обратился к нему Манахем.

– Ничего мы не делали, – буркнул воин.

– Вытряхните сумки Нисси и этих трёх шакалов, – приказал командир.

Когда его приказание было выполнено, на траве, среди мехов оказались серебряные дирхемы, украшения, оружие и маленькие тигли с застывшим в них металлом.

– Вы убили кузнеца с семьёй, подлые собаки! – снова закричал Манахем. – Мало вам, что впереди у нас неизвестность, так вы и сзади решили создать нам опасность!

– Прости, князь! – упал в ноги командиру виновный. – Попутали злые духи!

–Я мог бы убить тебя, подлец, но это ослабит нас ещё на одного человека. Посчитайте погибших.

– Десять, да пятеро раненых, нуждающихся в чужой помощи.

– Сейчас возвращаться для наказания славянского посёлка нельзя. Мы не можем терять людей. Проверьте славян и добейте раненых, чтобы никто не мог вернуться и что-либо рассказать своим, подберите наших и спешно снимаемся с места.

Ума действовал как во сне. Он подошёл к Ангушу и увидел, что окованные железом концы рогатины пронзили ему грудь. Один из них застрял в позвоночнике. Глаза Ангуша остекленели, рот был открыт. Плотно завернув тело в войлок, Ума привязал его на спину испуганно храпевшей лошади. В траве он наступил на что-то и, нагнувшись, подобрал чашу для питья с надписью: «Ума и Ангуш – двое нас».

Отряд быстро собрался. Много дней он двигался на юг почти без остановок, пока не достиг Хазарских степей. Там, остановившись в кочевье князя Элчи, похоронили убитых, насыпав курган. Узнали последние новости. После смерти кагана Обадии возникла смута. В ней погибли многие богатые и знатные князья, в том числе и главный князь Батбай. Наконец верх в борьбе удалось взять брату Обадии – кагану Ханукке. Главным князем при нём стал дальний родич Манахема – Ата – ач. Князь Кубрат спасся. Своё благополучие он укрепил, выдав за Ата – ача дочь Чичак.

Казалось бы, новости были обнадёживающими. Благодаря родству Манахема, отряд мог безбоязненно ехать в Итиль, однако командир не радовался. Вечером, после пира, он незаметно ушёл в степь, разжёг там костёр и пил в одиночестве хмельной кумыс. Ума, впавший после гибели Ангуша в какой-то столбняк, из-за которого он не чувствовал ни горя, ни радости, а потому рано покинувший пир, отправился в степь на свет костра.

– Иди, вместе пить будем, – увидев молодого воина, сказал Манахем и так взмахнул рукой, что чуть не упал.

Ума сел рядом, взял из рук командира сухую тыкву и отхлебнул.

– За что пьём? – спросил он.

– За женскую неверность. Говорила, что ждать будет до смерти. Говорила, что лучше умрёт, чем выйдет за другого. Сколько я за неё претерпел! В опалу попал, готов был голову сложить…

– Да кто это – она?

– Чичак, дочь князя Кубрата.

Слова эти, словно стрела, пронзили броню, покрывшую сердце Умы. Он огляделся, словно сейчас очнулся. Лишь в это мгновение он осознал необратимость произошедшего. Ума показался себе маленьким и затерянным на огромном подносе земли под тёмными небесами, усеянными звёздами, молчаливо льющими свой свет на землю. Молодой воин закрыл глаза, и вся жизнь промелькнула перед ним, словно цветной сон. И везде в этом сне был Ангуш.

– Дай, мне, князь, тыкву, – попросил он.

– Пей, воин, пей, – отозвался Манахем, – Заливай тоску, пока она не разгорелась и не испепелила нас.

5

Отряд Манахема прибыл в Итиль с собранной данью и был милостиво принят каганом Хануккой. Ума остался на службе и вскоре отличился в войнах с Албанией, Иберией и Византией. Со временем у него появилась белая юрта, косяки лошадей и стада курдючных овец. Он исполнил свою мечту и съездил с подарками к брату. Он женился на племяннице Ангуша и стал отцом семи сыновей. Уму уважали как храброго и дальновидного военачальника, его окружали славные соратники и верные слуги, но никогда у него не было друга столь близкого, как Ангуш.

Когда ему исполнилось семьдесят, он начал видеть сны из времён своей молодости. Он понял, что это Ангуш зовёт его свидеться. Отважный военачальник пожелал посетить курган, под которым вот уже пятьдесят лет покоился его друг. В последнем кочевье, где он остановился, Ума запретил своим воинам и слугам следовать за собой, но он знал, что они продолжают ехать за ним в отдалении.