Умама Везве

Глеб любопытно обошёл помещение, разглядывая приборы, лампочки, провода и экраны. Он смотрелся ужасно неуместно здесь: весь пыльный, в поношенной форме и растоптанных берцах, грубый и резкий.

Но именно его окружили серьёзные мужчины и женщины с тонкими пальцами и воспалёнными глазами. Им уже рассказали о Симбе. И они жаждали знать. Командир был отчуждён и немногословен. Но и этого хватило. Оставалось только привести в лабораторию нервного костлявого парня, который только-только начинал учиться говорить.

Симба пошёл доверчиво, а от лаборатории с её проводами, лампочками, кнопками и экранами пришёл в восторг. Наверное, было похоже на его родную базу.

А вот Умама, пришедшая с ним, так и пылала ненавистью и отвращением. На неё никто не обратил внимания. Победа требовала жертв. И чаще всего – среди своих. И все они были готовы на них идти.

– Уже? Уже прямо сейчас? – спрашивала Умама. – Подготовить? Настроить прибор?

– Да они ж всю жизнь готовы, – с досадой объяснил ей Глеб. – И это мы завалы ковыряли, а они тут прохлаждались, не устали…

– Молодой человек, – кашлянул седой профессор.

– Знаю я! – огрызнулся командир, но переживание за Умаму было сильнее.

– Что вы с ним делать? – спросила женщина и взяла удивившегося Симбу за руку.

– Сперва изучим процессор. Проверим сигнал. Раньше мы имели дело только с самим процессором, а тут – живой мозг, и он адаптируется! И как быстро! Может, получится через него выйти на Избранного.

– Почему не запустить вирус так?

– Нужно, чтобы Избранный находился в сердце Машины, – усталым голосом ответил профессор. – Если он вообще не погиб на задании. И кто-то должен активировать вирус. А для этого следует подобраться близко. И теперь, – он хищно потер ладони, – у нас есть тот, кто сможет. Симба, да? Иди-ка сюда, дружок.

***

Глеб не должен был чувствовать вину. Он был ни в чём не виноват. Это Умама не должна была привязываться. Это она, зная, чем всё может обернуться, снова пускала в сердце потенциального смертника. Так же, как Лёвку. Как Глебку, Алдарку, Микайку и Майку. Как всех и каждого. И смотрела, как они уходят, рискуя не вернуться. А Симба…

Не нужно было давать ему имя. Он – часть машины, просто органическая. Враг. Враг с огромными серыми глазами и доверчивым любопытным взглядом. С рассаженными в кровь коленками. С неровно срастающимся носом. Враг, качающий на руках Лёвку и спешащий на каждый его писк. Враг, пытающийся учиться улыбаться.

Сейчас он лежал на столе, и вновь обритую голову облепили датчики на присосках. Коммуникатор в лаборатории был гораздо мощнее, чем у Алдара, и диалоги получались осмысленными. И в этих диалогах совершалась сделка с Сатаной.

Симбе обещали выдать новый экзоскелет и вернуть Машине служить Порядку. Взамен он должен был сущую малость – при подсоединении к общей сети найти Избранного. И дать ему одну команду. Неважно какую. Так, ничтожный импульс.

Симба не сразу понял принцип сделки. Машина не торговалась. Машина отдавала приказ, а он выполнял. У них есть приказ? Он сделает. Условие – отдать ответный приказ? Зародыш. Нужно много кормосмеси для зародыша. А ещё чтобы не было больно. Просто чтобы ему перестало быть больно. А им тоже больно? Пусть и им перестанет. Пусть никому больше не будет больно. Никогда.

Милая лаборантка ловко ввела что-то в один из облепивших парня проводов, и лицо его тут же расслабилось.

У Глеба и Умамы синхронно сжались кулаки.

– Он вернуться потом? – безнадёжно спросила чёрная женщина. – Братик ждать. Любить братик.

– Пойдём-ка, – Глеб взял её за плечо и потянул прочь из лаборатории. – Не будем мешать.

В воздухе носилась пыль. Плотная, противная. Мёртвая. Она скрипела на зубах и забивалась в глаза. Но всё равно дышать было легче, чем в чистой прохладной лаборатории с мощнейшими фильтрами.

– Так сразу, – тихо сказала Умама. – Я даже не успеть привыкнуть.

– Зачем? – с бессильной злостью спросил Глеб. – Зачем ты вообще… Как это вообще вышло у тебя, а? Симбионта! Ну ладно те двое, ты их растила, но…

– А ну молчать! – Женщина выпрямилась и, словно кошка лапой мазнула, отвесила Глебу пощёчину вместо привычного подзатыльника. – Что ты понимать, мальчик! Ты жить война! Ты – дитя война! Слепой незачем оборачиваться: все равно не увидеть… Ты забыть, что есть, кроме война! Только любой война есть конец! И что остаться у тебя тогда, а? Что ты есть такое без война, Глеб?

– Получил? – хихикнула незаметно подобравшаяся Майка. – Как там Симба?

– Никак, – огрызнулся командир, глядя на криво ухмыляющуюся Умаму. – Хотят его отправить обратно. Чтобы нашёл Избранного и дал сигнал запускать вирус.

– А вдруг он сам и есть Избранный, а? Вот это был бы номер!

– Не Избранный, – Глеб потёр щёку. – На это всех симбионтов проверяют по умолчанию.

– И когда отправляют?

– Сегодня вечер, – тихо ответила Умама. – Надо только экзоскелет собрать.

– Кто доставит к месту дислокации? – Встрепенулась девушка. – Я могу отвезти. Высажу в нейтральной зоне, задам направление. Когда он дойдёт до точки приёма сигнала, я уже далеко буду. Разреши, командир?