Умение не дышать

– Мы не то чтобы друзья. Он мой двоюродный брат, поэтому приходится общаться.

– О. А что, если… – Я умолкаю, вспомнив, что не могу назвать Тэю настоящую причину, почему Дэнни велел мне держаться подальше от бухты. – У меня предки довольно строгие, – говорю я. – Волнуются.

– Так мы тогда будем подальше от чужих глаз держаться. Полным-полно мест, где можно нырять, погружаться, – таких, где нас никто не увидит.

Он часто моргает, наклоняет голову и пытается заглянуть мне в глаза. Я чувствую, что земля уходит из-под меня. Если он меня сейчас поцелует, что мне делать? Я жду и готовлюсь к тому, что его губы коснутся моих, а в то же время думаю, что с ума сошла – с какой стати ему меня целовать?

Слышится скрежет и истерический пронзительный хохот. Мы с Тэем смотрим в сторону морского берега и видим группу, идущую в нашу сторону. Одна девушка падает и с трудом встает на ноги. Я узнаю ее прямые длинные волосы. Это Лара. Диллон держит ее за одну руку, Эйлса – за другую. Они помогают ей выпрямиться, но она снова падает. Пьяна в стельку.

Тэй встает:

– Пошли, Элси. Давай уйдем отсюда.

Но уже слишком поздно. Диллон заметил меня. И Эйлса тоже.

Диллон отпускает руку Лары и бежит вверх по речной отмели.

– Элси, ты что тут делаешь? – выдыхает он, тяжело дыша.

Ему приходится остановиться и упереться ладонями в колени, чтобы отдышаться. Я вижу, что он слегка пьян. Он смотрит на Тэя, но его взгляд слегка блуждает.

Тэй хватает меня за руку, чтобы помочь мне встать.

– Убери свои лапы от моей сестры, – шипит Диллон.

Тэй отпускает меня. Они с Диллоном в упор смотрят друг на друга. На секунду у меня мелькает мысль, что сейчас Диллон ударит Тэя, но на морском берегу стонет Лара, и мой брат оборачивается. Тэй в мгновение ока срывается с места. Никогда не видела, чтобы кто-то так быстро бегал. Он исчезает в темноте, и я не успеваю броситься за ним. Диллон без сил падает рядом со мной на колени. Похоже, его, того и гляди, стошнит.

– Можешь проводить Лару? – кричит он Эйлсе. – Мне надо отвести Элси домой.

– Надо было оставить ее с этим уродом, с ее придурком-бойфрендом! – кричит Эйлса откуда-то из темноты.

«Я-то, по крайней мере, не лезу целоваться к бойфренду моей лучшей подружки», – думаю я, и у меня от возмущения вскипает кровь. И Диллон меня тоже бесит.

– Мне не надо, чтобы ты отводил меня домой, – бросаю я. – Мне тут было очень даже хорошо.

Диллон рывком поднимает меня на ноги. Удивительно – откуда у него силы?

– Держись подальше от этого парня, – цедит он сквозь зубы.

– С какой стати? Тебе-то что?

Диллон смотрит в ту сторону, куда убежал Тэй, после чего тащит меня к тропинке, которая ведет к вашему дому через поле для гольфа.

– Мне не все равно, потому что я твой брат и я за тобой смотрю. Если мать с отцом узнают, они на дыбы встанут.

– А ты сюда тоже не должен был приходить, между прочим, – напоминаю Диллону.

– Лузер! – вопит Эйлса, и я не понимаю – неужели она это Диллону кричит?

Ладно, мне так и так хочется домой. Отлично обойдусь без всех этих людей, которые вдруг начали так нежно обо мне заботиться. Раньше всем было плевать, есть у меня вообще друзья или нет. Да пошли они.

Диллон всю дорогу до дома крепко держит меня за руку. Всего несколько месяцев назад мы с ним ходили по округе вместе, а теперь вроде как в ссоре, он отдалился от меня. Не сомневаюсь: против меня его настраивают Лара с Эйлсой.

Когда мы входим в дом, родители уже легли спать. Мы оба замерзли, наша одежда влажная от сырого морского воздуха.

В кухне Диллон жадно выпивает целую пинту воды.

– Кого ты искал? – спрашиваю я. – В тот день?

Диллон смотрит на меня, сдвинув брови, выходит и поднимается наверх, в свою спальню.

А я лежу на диване и слушаю, как Эдди рассказывает мне разные шутки – до трех часов ночи. На все шуточные вопросы он дает неверные ответы, но мне все равно. Я держу его внутри себя.

Мне бы хотелось и Тэя взять внутрь себя. Я бы взяла, но не знаю, как проникнуть в его голову.

Глава пятая

Мы долго не понимали, что не так с Эдди. На самом деле никто не знал наверняка, что с ним. Он был неуклюжий, неловкий, а я была почти на голову выше него. Он многого не понимал и все время смущался и огорчался.

«Мальчики всегда развиваются медленнее девочек», – говорили все подряд – наши родители и сплетники в нашем городке, когда мы выбирались на прогулку или по магазинам, и местные врачи, и врачи в больнице Инвернесса.

Я притворялась, будто плоховато бегаю, притворялась, что падаю. Бывало, я роняла и разбивала стаканы и нарочно плохо выговаривала слова, чтобы вокруг не думали, что Эдди – другой, не такой, как все. Но я не могла так делать вечно. И я не понимала, почему Эдди все дается с таким трудом. Дома я продолжала притворяться, но мне не хотелось, чтобы другие люди думали, будто я тупая или неуклюжая, поэтому в школе я всем начала показывать, что умею делать то и это. Но когда я как-то раз выиграла забег на пятьдесят метров, я спрятала от родителей золотую ленточку.