Умереть на сцене

— В театре вряд ли, — покачал головой Гошка. — Не представляю, у кого из актрис могли быть такие украшения.

— А у не актрис?

— У не актрис тем более. Вахтерша или костюмерша на это колье за всю жизнь не заработают.

— Я думаю, надо все-таки танцевать от этих камушков. — Ниночка дотянулась до колье, постучала по нему карандашом. — И опять-таки, вряд ли она их получила в подарок на день рождения, вещичка явно паленая. Если Кострова и не украла ее сама, то она или купила заведомо краденую вещь, или получила ее в качестве платы за молчание.

Я очень хотела возразить. С моей точки зрения, подозревать Галину Кострову в воровстве было более чем нелепо. Подумайте сами, зачем благополучной женщине, известной актрисе, у которой наверняка имеется и собственная, совсем неплохая коллекция украшений, чужие бриллианты? И всего несколько лет назад я с полной уверенностью заявила бы — такие женщины не воруют. Увы. За время моей работы в «Шиповнике» приходилось мне сталкиваться с самыми невероятными случаями. И я точно знаю — воруют. И богатые воруют, и успешные, и морально устойчивые, и политически грамотные… Не ради куска хлеба, конечно, совсем по другим причинам, от совершенно мне, например, непонятного желания пощекотать нервишки, до банальной зависти, но — воруют! И ручаться, что Галина Кострова ни одной из подобных слабостей не подвержена, я бы не стала. Ясно одно: покойная прима драмтеатра не была наивной дурочкой, следовательно, каким бы образом колье ни попало ей в руки, Галина не могла не понимать, что происхождение колье не может не быть криминальным.

— Согласен. — Шеф тоже посмотрел на колье. — Ниночка, сможешь что-нибудь найти?

— Постараюсь, Сан Сергеич. Есть у меня мысли кое-какие…

— Хорошо. Значит, ты ищешь все по колье. Рита, Гоша, снова пробегитесь по театру уже на эту тему. Любые сплетни, разговоры, намеки… ну, вы сами все знаете.

— Будет сделано, — отсалютовал напарник. — Да, а почему вы не рассказываете, что там, на записи с камеры было?

— Потому, что ничего интересного не было, — проворчал Баринов. — Рестаев сидел там, плакал… Директор к нему заходил, и одна из актрис, кажется, Холодова ее фамилия, — осталась с ним, утешала. Пару раз парнишка заглядывал, в сером свитере не по размеру…

— Женя, помощник режиссера, — кивнула я.

— Он про какого-то Панкратова пытался спросить, но актриса его выгнала. Еще несколько человек выражали соболезнования… Ниночка копию сделала, к документам для Сухарева приобщила.

Собственно, на этом совещание и закончилось. Ниночка вернулась к своему компьютеру, а мы еще немного посидели, составляя план — как, с кем и в каком порядке будем завтра вести беседы, какие «крючки» забрасывать и на что обращать особое внимание. Потом Баринов потянулся и посмотрел на часы:

— Ну что, хватит на сегодня? По домам?

— По домам? — Я тоже взглянула на часы: половина двенадцатого, мама, пожалуй, уже легла. Значит, очередная лекция на тему: «Как правильно выбирать мужчин» мне не грозит. — Да, пора по домам.

* * *

На следующее утро Гоша заехал за мной пораньше, но Нина и Баринов уже были на месте.

— Восхищайтесь, восторгайтесь, ахайте и преклоняйтесь! — пропела Ниночка, едва мы с Гошкой закрыли за собой дверь. — Давайте сразу к Сан Сергеичу!

Разумеется, мы послушно шмыгнули в кабинет, заняли обычные места и преданно уставились на нашу фею.

— Итак! — Ниночка взмахнула карандашом, словно волшебной палочкой. — Это было непросто, это было сложно, а на самом деле это было очень сложно, но я справилась! Я нашла это колье!

— Ну-ну. — Гоша слегка наклонился вперед.

— Совсем недавно эта бриллиантовая прелесть, вместе с браслетом, кольцом и сережками составляла гарнитур — Ритка оказалась совершенно права, — и гарнитур этот принадлежал мадам Завойтовой!

— Однофамилица или?..

— Никаких однофамилиц! Сама госпожа директор галереи современного искусства! Так вот, две недели назад мадам Завойтова этого гарнитура лишилась, а заодно с ним и всех остальных украшений и… секундочку, чтобы не перепутать… — Она провела пальцем по листку, который держала в руках, и кивнула: — Да, около сорока тысяч долларов наличными.

Я ахнула, Гошка тоже не сдержался:

— Нехило!

— Серьезная сумма, — согласился шеф. — А почему мы ничего об этом не слышали?

— Потерпевшая особо не афишировала. В полицию, конечно, заявила, народ работает, но пока ничего не нашли. Кстати, я не уверена, что они так уж стараются, там странная история… никаких улик, все чисто. Следов взлома нет, дверь, судя по всему, открыта ключом, следов обыска нет… То есть некто пришел, взял драгоценности и деньги и ушел. У меня такое ощущение, что ребята не очень поверили в кражу. Думают, что Завойтова сама все прибрала, а в полицию обратилась, чтобы следы замести.

— Зачем? — удивилась я. — Деньги ее, украшения тоже. Ну понадобилось ей их продать, подарить, перепрятать… мало ли? Полицию-то зачем впутывать?

— Может, страховка? — предположил напарник. — Хотя украшения, может, и были застрахованы, но сорок тысяч долларов наличкой никто страховать не будет.

— Страховки не было, — покачала головой Нина.