Умереть на сцене

Я тоже вопросительно уставилась на Ниночку. Дружеские отношения с директором областной филармонии, Александром Анатольевичем Лосевым сложились еще до моего прихода в «Шиповник» — ребята пару раз помогали ему справиться с некоторыми неприятными проблемами. А потом и мне пришлось потрудиться, отыскивая пропавшую коллекционную скрипку, а заодно и сына Александра Анатольевича, очень неудачно решившего начать самостоятельную жизнь в тот же день, когда исчезла скрипка. Действительно, почему он к нам не обратился?

— Не знаю. У него не так много взяли — около ста тысяч. Долларов он дома не держит, а жена его предпочитает хорошую бижутерию. Так, прихватили пару цепочек, бутылку коньяка «Реми Мартин» и банку компота…

— Какого компота? — Глаза напарника округлились.

— Вишневого, — уточнила добросовестная Ниночка. — Коньяк забрали из бара в гостиной, а трехлитровую банку компота — из холодильника. Не знаю, может, он решил, что отделался малой кровью, а расследование дороже обойдется? Нелепо к нам бежать из-за бутылки коньяка и банки компота.

— Положим, там еще сто тысяч рублей было, деньги немалые. И потом, полицию же он вызвал.

— Так они ему счет за проделанную работу не выставят.

— А за что счет? — усмехнулась Нина. — Ничего же не нашли, я правильно понимаю? Ни денег, ни цепочек, ни ворюг. Ни компота с коньяком.

— Может, опять на сына подумал? — предположил Гошка. — Решил, что это парень на отцовские денежки позарился?

— Вот сам у него и спросишь, — нахмурился шеф. — Почему он решил спустить все на тормозах. Дальше, Нина.

— А дальше, в прошлом году, седьмого марта, пострадал ректор университета. У его жены тоже украшений не так уж много, серьги, пара колечек и цепочка на ней были, а вот из сейфа пачка валюты пропала солидная. Двадцать три тысячи долларов и восемнадцать тысяч евро. Такой вот подарочек к празднику.

— Из сейфа? — слаженным дуэтом удивились мы с Гошей.

— Вот именно! Сейф, правда, старый, без шифров — запирался просто на ключ. Словно ключом и открыт, никаких следов взлома! — Ниночка объявила это так гордо, словно квалифицированная работа взломщиков была ее личной заслугой.

— Профессионалы, — снова уважительно качнул головой Гоша.

— И вишенка на торте: через семь месяцев обворовали приму нашего оперного театра, саму Валерию Барсукову! Но там, как раз наоборот, денег почти не взяли, зато золота и камушков унесли в трех ларчиках на девяносто тысяч евро без малого.

Я ахнула, шеф покачал головой, а Гошка непочтительно присвистнул:

— Живут же люди! А с другой стороны, нам проще, одно же расстройство от этого злата-серебра. Обворовали вот дамочку… А к нам, например, домой ни один серьезный вор и не полезет. Потому что из нашей квартиры, даже если КамАЗ подогнать и всю мебель погрузить, а не только матушкины колечки, им не то что девяноста, девяти тысяч евро не набрать!

Я согласно кивнула. У меня, конечно, есть кое-какие украшения, и зарабатываю я неплохо, но девяносто тысяч евро?..

— И вот теперь, две недели назад, Завойтова, — закончила Нина. — Я в общую схему всю информацию не успела свести, но, по-моему, нет сомнений, что во всех пяти случаях работали одни и те же люди.

— Странный набор потерпевших, — сказала я. — Хозяйка картинной галереи, пирожковый магнат, директор филармонии, ректор университета и оперная прима. Что у них может быть общего?

— Нормальный набор, — не согласился Гошка. — Общего между ними — денежки, которые можно взять, этого для преступников вполне достаточно. Я бы задал другой вопрос: что у них может быть общего с театром?

— А если ничего? — спросила я. — С чего мы вообще взяли, что эти кражи связаны с театром? Колье Завойтовой могло оказаться в шкатулке Костровой совершенно случайно.

Напарник картинно возмутился:

— Ритка, опять?! Сколько тебе одно и то же повторять нужно? Все случайности рассматриваем исключительно в концепции Гегеля! А если по Гегелю, то случай — это у нас что?

— По Гегелю, случай — это непознанная необходимость, — голосом школьницы-отличницы ответила я.

— И поэтому…

— И поэтому ты, Гоша, — перехватил инициативу шеф, — сейчас отправишься выяснять у потерпевших, какая такая непознанная нами необходимость перенесла колье Завойтовой в театр. Рита, займешься тем же самым, но с другого конца. Будешь говорить с директором театра — слегка поделись с ним информацией, посмотришь на его реакцию. Вопросы есть?

* * *