Умереть в Италбаре

— Молитесь, рыдайте, горите… Я… Прочь… прочь!

Доктор Пелс заново включил запись и принял прежнюю позу. Он чувствовал эмоции, весьма схожие с теми, что испытывает от музыки Вагнера, которого старался слушать прежде. Всего ещё один раз..

— Каким образом это обстоятельство может помочь нам?.. — начал было он, но замолчал и улыбнулся.

Никак оно не поможет. Но доктор Пелс почувствовал себя лучше. Время покажет…

* * *

Гейдель фон Хаймак шёл по извивающейся над пропастью тропой. Остановившись в самой высокой её точке, он посмотрел назад и вниз, на скрытые туманом места, где он только что побывал. Он моргнул и нервно огладил бороду. Смутное чувство неблагополучия усилилось. Что-то было не так. Он прислонился спиной к скользкой, как стекло, скале и положил руки на посох. Он затруднился сказать, что именно, но что-то изменилось в окружающем мире. Это было нечто большее, чем затишье перед бурей. Кто-то ищет его, кто-то, к встрече с кем он ещё не готов.

Может быть, она хочет поговорить со мной? — подумал он. Зарыться в нору и попробовать узнать, так ли это? Нет, мне нужно торопиться. Убраться подальше отсюда, пока не разразился шторм. Зачем я оглядываюсь? Я…

Он провёл рукой по волосам, до крови прикусил нижнюю губу. Солнечный луч прорвался сквозь облака и заставил туман заплясать сверкающими радугами. Блестя глазами из-под нахмуренных бровей, он смотрел на них примерно десять секунд, потом отвернулся.

— Будь ты проклята! — сказал он. — Кто бы ты ни была…

Стукнув в бессильной ярости посохом по скале, он пошёл вниз.

* * *

Он сидел на камне и охотился. Потом он встал и пошёл по долине между холмов, усеянной обломками скал, не пересечённой ни одной тропинкой. Он шёл, а птицы мелькали вокруг него, вылетая из колышущейся завесы тумана и исчезая в ней же.

Охотясь, он добрался до середины склона каменистого холма, уселся на узкий выступ, достал сигару, откусил кончик, зажёг. Он смотрел на долину. Порыв ветра прошёлся по ней, разогнав туман, и на мгновение она предстала перед его взором — пустынная.

Ящерица, чья кожа переливалась красками, словно поверхность мыльного пузыря, спустилась со скалы и разделила с ним выступ, постреливая кроваво-красным язычком в его сторону, не сводя немигающих жёлтых глаз с его лица. Он почесал ящерице спинку.

— И что же ты думаешь? — спросил он через несколько минут. — Я не заметил здесь ни единого тела с тёплой кровью, ни одного с разумом.

Пока он курил, туман вновь отвоевал долину. Наконец он снова начал спускаться. Ящерица подвинулась к краю выступа и следила за ним критическим взором.

Пройдя полмили, он оказался в компании двух похожих на хорьков хищников. Высунув языки, они метались под его ногами, словно восхищённые передвижением его ботинок. Время от времени они шипели и тявкали тонкими голосами. Они не обращали внимания ни на птиц, ни на зверей, вылезших из своих нор, чтобы присоединиться к ним.

Когда он остановился у покрытого ржавыми разводьями валуна, чтобы поохотиться мозгом, животные затихли. Ледяной ручеёк журчал неподалёку, мрачные деревья с листьями в форме бриллиантов покачивались на его берегах, туманы катились по поверхности его вод. Он смотрел на ручей, не видя его, жевал сигару. Охотился.

Некоторое время спустя.

— Нет, — сказал он. — Почему бы вам, зверюшкам, не пойти домой?

Они отступили, но продолжали смотреть на него, и когда он пошёл, остались на месте.

Перейдя ручей, он двинулся дальше, без карты, без компаса. Обозначив мозгом группу неудачливых разведчиков на востоке, куда сначала хотел идти сам, он стал забирать к западу.

Он шёл, проклиная всё и вся. Между взрывами проклятий он выбросил сигару. Потом остановился, повернулся на восток и смотрел туда примерно полминуты.

В отдалении ударил раскат грома, через мгновение — ещё один. Потом ещё несколько, и раскаты стали непрекращающимся рычанием. Вибрировал не только воздух, но и почва. Ветер ноднялся на западе и полетел полюбопытствовать — что за гроза?

Он пошёл дальше, на этот раз на юг, параллельно грозовому фронту. К полдню на западе сверкнуло что-то и привлекло его внимание.

— Интересно, что это? — спросил он ползущую рядом по земле тень. — Что-то знакомое, но слишком далеко… Надо быть поосторожнее.

Молниеносными бросками, посылая вперёд импульсы разума, он пошёл, а туман любовно скрыл его и приглушил звук его шагов.

* * *

Съёжившись внутри своего пончо, Морвин, центр пятидесятифутового круга видимости, тащился вперёд. Защитив себя от атмосферной влаги, он всё равно промок — от пота. Ладонь казалась липкой, когда он прикасался к рукоятке пистолета. Он подумал о Малакаре и Джакаре, идущих по более сухой тропе от пещеры, где стоял спрятанный «Персей». Он подумал об обвале, который они устроили, чтобы скрыть вход в пещеру, и постарался не думать о том, как трудно будет вызволить из неё корабль.

— Ну что, Шинд? — спросил Морвин.

— Если я замечу что-нибудь, ты узнаешь об этом первый.

— Как там Джакара… и Малакар?