Умирающее общество и Анархія

Достаточно изучить механизм буржуазнаго общества, чтобы увидать, что от него нельзя ждать ничего хорошаго. В самом дл, стремленіе ко всему доброму и прекрасному должно было быть очень живучим в человк, если его до сих пор не подавило то корыстолюбіе, тот узкій, безсмысленный эгоизм, который наше оффиціальное общество прививает ему с колыбели. Это общество основывается, как мы уже говорили, на антагонизм интересов и длает из каждаго человка врага другого. Интерес продавца противуположен интересу покупателя; скотовод и земледлец только и хотят, чтобы хозяйство сосда пострадало от эпидеміи или града, чтобы продать подороже свои собственные продукты; иногда они, кром того, обращаются к государству, которое «покровительствует» им, налагая высокія пошлины на их конкуррентов; развитіе машин вносит все большее и большее раздленіе в среду рабочих: они оказываются выброшенными на улицу и борятся друг с другом за полученіе работы, спрос на которую становится все ниже и ниже предложенія. Все в нашем традиціонном обществ ведет к противуположенію интересов. Почему, напримр, существует бдность и безработица? Потому что магазины переполнены товарами. Почему людям до сих пор не пришло в голову сжечь их, или завладть ими в свою пользу, чтобы создать т рынки, которых их эксплуататоры ищут в далеких странах, и получить ту работу, в которой им отказывают теперь? «Потому что они боятся полиціи», отвтят нам. Этот страх несомннно существует, но его одного еще недостаточно для объясненія такой бездятельности со стороны бдняков. Сколько бывает в ежедневной жизни случаев, когда человк может сдлать какое-нибудь зло без всякаго риска, и все таки не длает его, из каких-то других соображеній, помимо страха полиціи. Да кром того, если бы вс бдняки какого-нибудь большого города, напримр Парижа, собрались вмст, то их оказалось бы так много, что им нечего было бы бояться полиціи: они могли бы выдержать борьбу с нею в теченіе цлаго дня, а за это время очистить магазины и хоть раз насться досыта. Разв страх удерживает людей, идущих в тюрьмы за бродяжничество и нищенство, между тм как для них было бы нисколько не опасне взять самим то, что они теперь выпрашивают? Нт, все зависит оттого, что помимо страха у людей есть общественные инстинкты, которые мшают им длать зло ради зла и заставляют их подчиняться самым большим стсненіям только потому, что они считают их необходимыми для правильнаго функціонированія общества.

Неужели можно было бы силой поддержать уваженіе к собственности, если бы в ум людей не существовало вмст с тм понятія о ней как о чем-то законном, пріобртенном личным трудом? Разв когда-нибудь самыя суровыя наказанія мшали нарушать ее тм, кто, не заботясь, законна она или незаконна, хотл жить на чужой счет? Если бы у людей в самом дл была та наклонность ко злу, которую им приписывают, то можно себ представить, что произошло бы, когда, разобравшись в своем бдственном положеніи, они увидали бы, что его причина лежит в частной собственности: общество перестало бы существовать, а вмсто него воцарилась бы «борьба за существованіе» в самом жестоком смысл слова; это было бы настоящее возвращеніе к варварству. Именно его стремленіе к «добру» было причиной того, что человк всегда позволял себя угнетать, порабощать, обманывать и эксплуатировать и что до сих пор он избгает пользоваться, хотя бы для своего окончательнаго освобожденія насильственными средствами.

В сущности, когда нам говорят, что человк дурен сам по себ, и что ни на какое измненіе в этом отношеніи разсчитывать нечего, это сводится к слдующему разсужденію: «Человк дурен, общество плохо устроено; к чему же терять время на достиженіе для человчества такого совершенства, которое для него невозможно? Постараемся лучше, по возможности, проложить дорогу себ самим. И если даже наши удовольствія будут куплены цною слез и крови тх жертв, которыми мы усем наш путь, то не всё ли равно? Нужно топтать других, если не хочешь быть самому растоптанным, а затм пусть тот, кто падает, устраивается как хочет!»

Привиллегированные классы сумли установить свое господство, усыпить рабочих и превратить их в своих защитников, сначала общая им лучшую жизнь – в другом мір, – затм, когда вра в Бога исчезла, проповдуя мораль, патріотизм, общественную пользу и т. под., наконец, в настоящее время, внушая им надежду на то, что всеобщее избирательное право даст им всевозможныя реформы и улучшенія, в дйствительности не осуществимыя (потому что нельзя уничтожить зло современнаго общества до тх пор пока не разрушена самая причина этого зла, пока не преобразовано само общество); но пусть только эти эксплуататоры бдняков попробуют провозгласить чистое право сильнаго, и они увидят, долго-ли продолжится их господство: на силу им отвтят силой!