Умница для авантюриста (СИ)

Моя преданная дуэнья отмачивала меня в ванной, втирала в кожу масло, кремы, накладывала толстым слоем на лицо и руки домашний кефир и сметану.

— Ты становишься похожей на цилийку, — нудила она одно и то же, — а ещё точнее — на дикарку. Видели бы тебя дамы Лидли — не обобрались бы мы позора!

Я скромно молчала, что нет мне никакого дела до того, что говорили бы обо мне эти надутые гусыни. Я была счастлива. Неприлично. До краёв. До кончиков пальцев с обломанными до корня ногтями.

Я жила, а не существовала. Отдавалась полностью любимой работе. Это непередаваемое чувство, когда можно отрешиться от всего и видеть, как постепенно вырисовывается моё собственное чудо — возрождение сложного механизма, чьих-то очень талантливых рук творение, утратившее с веками способность двигаться и жить. И только в моих силах было сейчас заставить его сделать первый вдох.

— Фолионто для меня как ребёнок — большой и доверчивый. Ему нужно помочь родиться заново, — откровенничала я с Гессом, просеивая его густые отросшие волосы сквозь пальцы.

— Доверчивый? — хмыкал он саркастично, за что получал локтём под рёбра. — Да более замкнутого и противного мерзавца я ещё в своей жизни не видел!

— Для меня он именно такой, не спорь! Никто из вас не чувствует его так, как я.

Гесс и не спорил. Просто продолжал тихо ревновать меня к неживой механической сущности. И мне это нравилось. Я обожала, когда он хмурился и кидал угрожающие взгляды на Орландо. Замирала, когда собственнически клал руку на мою талию. Сияла от счастья, когда он зарывался лицом и пальцами в мои волосы. Все эти мелкие штрихи, тонкие нити ещё прочнее привязывали нас друг к другу. Я готова была раскинуть руки и взлететь — не видела для этого преград. И даже ни разу не пожалела, что у меня нет крыльев. Для тех, кто влюблён, они и не нужны.

В день, когда всё было готово, когда я проверила каждую деталь, прикоснулась ко всем болтам и шестерёнкам, убедилась, что всё на месте, природа решила сыграть с нами злую шутку — хлынул ливень. Не проливной дождь — нет. Вода лилась с небес стеной. Я ещё никогда не видела такого.

Фолионто стоял прекрасный в свете молний — блестел и разве что не светился. Я была уверена в успехе, но решила не спешить. Днём раньше, днём позже — какая разница? Передышка — тоже хорошо.

Мы двигались от замка к домикам. Гесс отстал, помогая фрейцам отправить последние подводы в деревню: местные жители неизменно возвращались в деревушку после работы, ни разу не оставаясь по эту сторону барьера.

Я промёрзла до костей и спешила, как могла. Ноги вязли в непролазной жиже. Именно в этот момент Орландо решил за мной приударить — накинул сверху свой сюртук — бесполезное действо под таким-то шквалом, но ему хотелось сделать что-нибудь, чтобы попробовать согреть меня. А заодно и прикоснуться.

— Не нужно, — попыталась я увернуться, но он только покрепче сжал руки на моих плечах. Я видела, как приближаются ко мне его губы. Ещё немного — и он поцелует меня. А потом он упал, подкошенный ударом Гесса.

Всё произошло так быстро, что я не успела ничего ни понять, ни сообразить. Они поднялись с земли и стояли, готовые снова кинуться друг на друга. И тут случилось то, чего никто не ожидал.

Глава 34. Тайна Орландо

Гесс

Я готов был истолочь Орландо в порошок. Мелко-мелко — до атомов. Опять он за старое. Ещё взгляды его и хождение вокруг Рени я терпел. И он вроде как успокоился, не делал попыток приблизиться. Но стоило мне оставить Рени на несколько минут без внимания, как он тут же воспользовался свободой.

Мы стояли под единственным деревом, что торчало на пути, как божественный столп: огромное, кряжистое, уходящее ветвями в небо. Я не успел произнести ни слова. Только руку поднял в предупреждающем жесте — и тут на меня сверху, ломая хрупкие веточки, свалилось нечто.

Человек. Я чувствовал его крепкие бёдра у себя на шее. Мастерский захват. Кажется, мне пытались свернуть шею, но не успели. Я уложил защитника Орландо — а в этом я ни секунды не сомневался — прямо в грязь. Свалил, как мешок с рухлядью, не особо заботясь, что с ним будет.

Неудавшийся убийца сдавленно крикнул, и только интуиция удержала меня от удара.

— Не надо, Гесс! — запоздало попросила Рени. Я уже и сам остыл. Поднял прыгуна с дерева за шкирку. Грязное жалкое создание. Слишком крохотное, чтобы быть мужчиной. Мальчишка. Как он здесь оказался? Не успел уйти со своими? Вряд ли. Я никогда не видел этого горе-спасателя.

— Пусти! — барахтался пацан, пытаясь вывернуться. Я хотел перехватить брыкающееся скользкое грязное тело двумя руками. В пылу борьбы с мальчишки слетел капюшон. От неожиданности я разжал руки, и он снова упало в грязь. Не он. Она. Девушка.

— Урод! — ухитрилась она ударить меня ногой по голени. Быстрая, как молния. Внезапная, как снег среди лета. И немного чокнутая, если так безрассудно кидается на взрослых сильных мужчин.

— Марселла? — и почему это у доновского сына такой растерянный голос?

— Марселла? — эхом вторит ему Рени.