Умри Стоя! Родина

- В общем, ваш биоматериал и результаты исследований захваченного вами доктора Хьюза позволили создать существо с феноменальной способностью к регенерации. Вживление нейросети прошло идеально. Кроме того, мозг этой особи уже к трём месяцам оказался достаточно развит, чтобы обрабатывать простые команды. А отклонения в психике удалось ликвидировать хирургическим вмешательством.

- Каким образом работа Хьюза в этом задействована? Он же работал над боевым штаммом, вызывающим бесплодие.

- Не только. Доктор Хьюз сыграл заметную роль в проекте «Джагернаут». Американская супертяжёлая пехота, - пояснил Лютин застывшему словно статуя Глебу.

- Блади Рашерс, - выдохнул тот.

- Да. И профессору Прохнову удалось существенно развить заложенные в «Джагернауте» идеи. Он даже сумел внедрить матрицу поведения в сознание пилота. В сочетании с животными рефлексами она давала потрясающие результаты. Конечно, сложное тактическое мышление ему недоступно. Но матрицу можно совершенствовать, моделируя поведение в типовых ситуациях.

- Почему не ограничиться этими матрицами? Зачем неполноценный мозг?

- Любую машину можно обмануть. Любой алгоритм имеет слабые места. Только живой мозг, пусть и неполноценный, способен противостоять обманкам. Даже лабораторная крыса показывает лучшие результаты в борьбе за выживание, чем робот с самым передовым программным обеспечением. Матрицы не заменяют мышления, а лишь дополняют его. Они, по сути, ничем не отличаются от того, что заложено в вашем сознании годами муштры. Солдат выполняет многие действия, не задумываясь над ними – тоже матрица. Но это не делает солдата лёгкой целью. Наоборот, действия, доведённые до автоматизма – его преимущество над необученным человеком. Но и у того, и у другого главный козырь против машины – огромная вариативность в принятии решений, исходя из ситуации. А что до недостатка интеллекта… Матёрый хищный зверь не способен понять элементарных для человека вещей, не сложит два и два. Но он чертовски хорош в охоте и убийстве, невероятно хитёр и находчив. А не это ли требуется от солдата?

- Послушные звери в механизированной броне, встающие «под ружьё» через семь месяцев после рождения…

- Можно и так сказать.

- Сколько их?

- Я говорил правду – это был единственный экземпляр. На тот момент…

- Проект ведь продолжили, - констатировал Глеб очевидное.

- Наверняка, - подтвердил Лютин. – Результаты были слишком хороши, чтобы сворачивать работы над ним.

- Семь месяцев… - повторил Глеб усмехнувшись. – Прохнов начал работы сразу, как только заполучил Хьюза. А я ещё удивлялся: «Как же так? Разве они могут сгноить в штрафбате свой великий научный прорыв?». Оказывается, всё просто. Я – лишь побочный продукт великого прорыва. Он был похож на меня?

- Ну, трудно сказать. Там ведь столько всего понамешано… Ладно, - поднял руки Лютин, словно сдаваясь, когда Глеб угрожающе навис над ним. – Небольшое внешнее сходство было. Я тут совершенно ни при чём. Генная инженерия – не моя стезя. Я железом занимаюсь, вы же знаете.

- Это и не понравилось Талосу?

- Вероятно. Он ударил подопытного кулаком в лицо, отчего тот погиб на месте.

- Крайчек знает?

- Разумеется. Я рассказал всё, даже такие вещи, о которых и сам забыл, пришлось вспомнить. Его подручные умеют быть очень убедительными. Нда…

- И что он об этом думает?

- Вы меня спрашиваете? Я здесь на правах заключённого. Спросите его самого, если считаете, что словам этого человека можно верить.

- А вы считаете – нельзя?

- Пожалуйста, - замотал головой Лютин, - я просто хочу закончить этот разговор. Чем больше я говорю, тем сильнее жалею о сказанном. Всё обернётся против меня.

- Хорошо, я поговорю с Боссом.

- Только, прошу, скажите, что получили от меня эту информацию под давлением. Тем боле, что так оно и есть. Наверное, будет даже лучше, если вы меня ударите, для правдоподобия. Вот сюда, - указал Лютин трясущимся пальцем на скулу.

- Это лишнее. Скажу, что как следует вас встряхнул.

- Спасибо.

В кабинете Крайчека не оказалось, и Глеб отправился в четвёртый ангар, предположив, что Босс заинтересуется проверкой «Химеры». Но там, помимо Преклова и инженеров, был только Талос.

- Здорова! – помахал тот, заметив Глеба. – Видел уже такую штуку, - кивнул он в сторону жужжащего сервоприводами четвероногого чудовища. – Не чета старой консервной банке. Ребята Зиммера славно потрудились.

- Зиммер тоже здесь? – удивился Глеб.

- Не, только его деточки. Пока ты прохлаждался в «Дирлевангере», мы спёрли двух. Их в Африке обкатывали. Скоро примут на вооружение. Вот безногим ветеранам будет радости! А у нас всего один такой, - добавил Талос с грустью. – Может, завтра ещё кому оторвёт… Обидно же, простаивает машина. Я бы и сам вторую ногу за такое отдал, да всё равно не влезу.