Умри Стоя! Родина

Система ночного видения превратила почти непроницаемую тьму вокруг в чёрно-белый мир вечного дня. Камеры приблизили форпост так, что стало возможно разглядеть заботливо обозначенные тепловизором точки-тела, высыпавшие на стену. Свет прожекторов вспыхнул и угас, стабилизированный системами наблюдения до не раздражающего глаз уровня. Две прицельных сетки запрыгали с одного «светлячка» на другого, предлагая выбрать жертву. На краткое мгновение Глеб ощутил чувство стыда, будто заехал на танке в родильный дом. Беспомощные мишени копошились, рыскали по земле и небу лучами прожекторов, палили наугад в темноту.

- Звенья, подавляющий огонь.

Слева от Глеба сухо застучала пушка «Химеры», понеслись вперёд трассеры «Фениксов». Три прожектора на стене тут же потухли, брызнув напоследок снопами искр. Крупнокалиберная спарка на сторожевой башне задрала стволы кверху, раскуроченная тридцатимиллиметровыми снарядами. Реактивная струя вспыхнула возле одной из светлых точек. Две линии трассеров пересеклись, и точка стала облачком быстро темнеющих брызг. Станковый пулемёт развернуло от града пуль, стоявший за ним стрелок лишился верхней половины тела. Очереди «Фениксов» ложились поверх стены, не давая Псам поднять головы. Пушка «Химеры» шутя пробивала нелепое нагромождение бетона и стали, призванное защитить обороняющихся. Число потухших точек росло. Форпост охватила паника. Из открывшихся ворот на полной скорости вылетел грузовик, и пикап следом. Стволы двадцатимиллиметровой пушки совершили с десяток оборотов, и кабина грузовика, салютуя искрами, превратилась в решето. Пикап резко дёрнулся в сторону, стараясь избежать столкновения с неуправляемой машиной впереди, и перевернулся. Водитель разлетелся по салону, получив следующую очередь.

- Звенья, только ответный огонь, - скомандовал Глеб, увлажнив сухой австралийский воздух ещё одним горе-стрелком.

Но отвечать было уже некому. Стена опустела.

- Воздух два, что видишь?

- Все внутри, – ответил пилот барражирующего вокруг форпоста «Скарабея». - Выкурить их?

- Нет. Выводи Талоса на динамики и продолжай наблюдение.

- Есть.

- Талос, твой выход.

Старший Брат взял небольшую паузу, обдумывая речь, и начал по-английски:

- Доброй ночи, соседи! – разнеслось над бушем. - Надеюсь, мы не сильно вас потревожили. Жаль, конечно, что так получилось. Это большое недоразумение. Сейчас мы подойдём и сможем обсудить всё с глазу на глаз. А пока мы в пути, у вас есть время подготовиться к радушному приёму и, сложив оружие, построиться под стеной. Будьте благоразумны, и мы станем друзьями! В противном случае, нам придётся перебить вас всех к херам собачьим! Нехорошо выйдет. Мы очень спешим извиниться. Так что и вы поторопитесь. Если через пять минут я так и не найду кому бы принести извинения, наша вертушка даст по вашему милому гнёздышку бодрящий залп напалмом! Время пошло!

- Воздух два, отключай, - скомандовал Глеб. – Талос, что ты им сказал? Я понял только что-то про пять минут.

- Ничего особенного. Обычный дипломатический трёп. Думаю, они прониклись и уже хотят дружить.

Минуты через две под стену потянулись первые встречающие. Безоружные и понурые они выстраивались как на расстрел, смотрели в ночь и явно ждали, что из темноты вот-вот вылетит пулемётная очередь.

- Хай! – приветственно вскинул руку Талос, выйдя в окружении прочих «дипломатов» на освещённое горящими машинами место.

Принимающая сторона к этому времени насчитывала около пятидесяти человек.

- Воздух два, - вызвал Глеб. – Внутри кто-то остался?

- Один. На третьем этаже главного здания. Очень слабый тепловой сигнал.

- Вижу его, - появился в эфире голос Волковой. – Снять?

- Да.

Позади прогремел выстрел. Строй вздрогнул. Из окна третьего этажа выпала винтовка.

- Снайпер? – развёл руками Талос. – Вы оставили снайпера внутри? Очень мило. Кому сказать спасибо за гостеприимство? Ну? Кто тут главный?!

- Я, - вышел, чуть помедлив, вперёд рослый мужчина лет сорока в пятнистом камуфляже с закатанными рукавами и подоткнутым за ремень красном беретом.

- Неправильный ответ, - шагнул ему навстречу Талос.

Шея человека вытянулась, сдавленная пальцами Старшего Брата. Ноги, обутые в песочного цвета ботинки, оторвались от земли и засучили по воздуху, безуспешно ища опору. Рот раскрылся в беззвучном крике.

Талос, сохраняя совершенно каменное выражение лица, отнял от своего запястья вцепившуюся в него руку Пса и рванул её вниз. Суставы влажно чавкнули, затрещали сухожилия, и рука стала заметно длиннее. Рубаха на плече расцвела алыми пятнами. Упершаяся в большой и указательный пальцы великана челюсть перекосилась. Ещё рывок, и рука отделилась от туловища. Пустой рукав, словно раструб пожарного брандспойта, полил землю кровавой струёй. За левой рукой пришла очередь правой. Тут шейные позвонки уже не выдержали. Почти покинувшие орбиты глаза Пса закатились, язык вывалился изо рта. Но Талоса это не остановило. Он поднял лишившееся рук мёртвое тело максимально высоко и ухватил за лодыжку левую ногу, после чего чуть ослабил натяжение и рванул в разные стороны.