Unapologetic apathy (СИ)

Моему сыну было бы четырнадцать. Мне бы пришлось объяснять ему «о птичках и пчёлках», подарить ему первую в его жизни упаковку презервативов и с мерзкими картинками объяснять, почему резинки так важны, что такое ЗППП. Он бы уже присматривал себе машину на шестнадцать лет, я бы бесконечно переживал за него, когда он уходил бы гулять… Мой навечно маленький мальчик. Мой Питер Пэн.

***

Ана просыпается после обеда и, хоть я и не был в игровой с ней, а зашёл посмотреть, как она, первое, что она видит — это я. Глубоко вдыхает, смотрит мне в глаза, и отворачивается от меня, накрывшись одеялом с головой.

— Ана, я не собираюсь делать тебе снова больно…

— Убейте меня, пожалуйста, мистер Грей. Я не вынесу больше, большего. Просто накройте подушкой и…

Блять, плачет.

Я не хочу её слёз. Я хочу слёз Анисы.

И это самое поганое открытие в моей жизни.

— Я не собираюсь делать тебе больно. Тише, — опускаюсь на постель и сбрасываю одеяло с девушки, подтягивая её к себе. — Тише, Ана. Пожалуйста, — прижимаю её к своей груди и мягко целую в приятно пахнущие волосы, некрепко сжимая. Ребра после вчера наверняка болят…

— Я не могу так жить. Мне больно, я больше просто не могу. Пожалуйста, убейте меня… Я больше просто не могу, — голос срывается на плач, но вместо того, чтобы отстраниться от меня, она крепко обнимает меня, рыдая в моё плечо. — Я умоляю вас, мистер Грей, сэр.

— Я сказал тебе замолчать, Анастейша, — стараюсь не выражать собственное удивление от того, что назвал её полным именем, а вот на Ану это производит впечатление, раз она действительно больше не произносит ни слова, просто успокаиваясь в моих руках за рекордное время. — Вот и умница.

— Мистер Грей…

— Приведи себя в порядок и найди меня, Ана. Мы просто поговорим, — она кивает, поднимаясь с меня, и неторопливо выходит из комнаты, на ходу надевая почти прозрачное белое платье бывшей сабы.

Ох, девочка.

Грей, старый ты козёл.

Когда Ана появляется в кухне, я как раз заканчиваю с её обедом, но она только хмурится при виде еды.

— Ты должна поесть. Хотя бы половину.

— Я не хочу, сэр, пожалуйста.

— Анастейша, ты должна поесть, — чеканю каждое слово, и она пугается этого. Послушно опускается за стол и берет в руку вилку, размазывая по тарелке салат. И она чертовски мило краснеет, когда её желудок издаёт голодный вой. — У меня сын тоже вечно любил ходить голодным, а потом ночью просыпался, есть хотел. Днём до истерики, «не хочу, не буду»…

У неё по подбородку стекает капелька соуса от салата, когда она, наконец, начинает есть, и мозг сразу же выдаёт мне неприличные ассоциации, отчего член мгновенно просыпается, пульсируя. Чёрт.

Я хочу её. Хочу как Анису, хочу как Анастейшу, хочу содрать с неё чертову тряпку, упереть в стол и отодрать до искр из глаз, до моего имени из уст, до…

Давай, Грей, иди, вздрочни. Не смей трогать её сейчас, ей нужно немного времени. Ты вчера был довольно жесток с нею, новая боль и кровь никому не нужны. Раз она уже успокаивается в твоих руках, есть шанс, что ей тоже может быть хорошо.

Самая сладкая часть моей игры: синдром, его начало. Она еще осознает, кто я и что я с нею сделал и могу сделать, а уже не может без меня. Скорее всего, уже не сможет уснуть, если я не поцелую её на ночь в лоб.

— Мистер Грей, в меня больше просто не влезет.

Салат, кусочек грудки, немного пасты… Сойдёт.

— Я рад, что ты послушалась меня и поела. Умница, Ана, — целую её в затылок, сжимая плечи, и она сжимается в моих руках от страха. — Никакой боли. Я вчера очень перегнул палку, и я это осознаю…

— Вы бы всё равно сделали это. Вы всё равно меня убьете. Зачем я вам? Прошу, просто скажите…

— Потому что мне нравится избивать маленьких шатенок, похожих на мою жену, которую я любил больше жизни. Но их я покупал, а тебя похитил. Потому что ты не просто похожа на неё, вы на одно лицо, Ана, Ани. И ты сама видела мою реакцию на тебя в образе моей жены.

— У меня нет выбора. Я просто секс-игрушка. И никто не найдет моё тело, после того, как я надоем вам… — она пытается обнять себя за плечи, но натыкается на мои руки, из-за чего вздрагивает всем телом, но не убирает свои ладошки.

— А ты хочешь побыстрее надоесть мне?

Анастейша молчит. И мне этого достаточно, чтобы смело объявить о том, что моя игра началась.

— Пойдём, я покажу тебе библиотеку. Мне кажется, ты любишь читать, Ана.

========== Часть 6 ==========

Оказывается, очень приятно видеть Ану счастливой. Ну, или не заплаканной. Видеть её в одежде, купленной специально для неё. Видеть её в пледе, с чашкой какао, как маленькая, с книгой на руках.

У меня такое ощущение, будто это у меня начинается Стокгольмский Синдром, а не у неё. Будто это я теряюсь в ней без остатка.

— Привет, хорошая девочка.

— Мистер Грей, — Ана кивает, слегка улыбнувшись, и снова утыкается в книгу, зная, что я не против, чтобы она дочитала страницу.