Унесенные ветром. Любовь в Голливуде

– А я все запишу, – совершенно спокойно ответил Бен. – Нам пригодились бы секретарши, которые могли бы писать, если у меня устанет рука. К тому же так мы сможем смотреть на лица покрасивее наших.

Автору все это казалось просто забавой. Но он вполне мог веселиться, ведь был всего лишь наемным писателем, в то время как для Дэвида и Виктора от успеха фильма зависели их репутация и даже жизнь.

Дэвид поднял трубку.

– Принесите нам кофе – очень много кофе, – а еще арахис и бананы, – сказал он. – Как можно скорее и как можно больше. Нам нужен запас на три дня.

– Что ты задумал? – спросил Бен.

По выражению его лица Дэвид понял, что автор насторожился. Но никуда сбежать он не сможет, ведь подписал контракт. Если понадобится, Дэвид ему об этом напомнит.

– Мы останемся здесь и постараемся не растрачивать время впустую. – Он ухмыльнулся Бену. – Ты приехал на неделю, и я хочу воспользоваться ей целиком и полностью.

– Здесь? – Хект огляделся. – Конечно, кабинет у тебя большой, но для нас троих он все-таки маловат. Где мы будем спать?

– Мы будем спать по очереди. На диване. Его изготавливали для меня, так что ты уместишься.

Хект был на две головы ниже Дэвида, который в Голливуде на встречах продюсеров был выше всех коллег.

– А еду будут приносить из столовой?

– Все, что нам нужно, я только что заказал.

Дэвид сел за письменный стол и откинулся на спинку кресла. Скрестив руки за головой, он улыбнулся стоявшим перед ним мужчинам.

– Я подозревал, что ты сумасшедший, Селзник, – вмешался Флеминг, до сих пор молча наблюдавший за словесной перепалкой, – но не ожидал, что все настолько запущено.

Дэвид привык, что его считали чокнутым. Поэтому он просто пожал плечами и объяснил:

– Мы должны довести дело до конца, и это самый лучший способ.

Он видел цель перед собой и не хотел отступать, даже когда над ним насмехались двое мужчин. Позже все они наверняка будут радостно вспоминать, как втроем создали сценарий для величайшего фильма всех времен из романа на тысячу страниц. В этом Дэвид не сомневался

Через пять дней уверенность Дэвида немного угасла. За последние дни он так устал, что упал в обморок, и остальные еле-еле привели его в чувство. У Флеминга лопнул сосуд в глазу, и лишь одного Бена упорный труд никак не подкосил: напротив, он смотрел на ситуацию с юмором. Они проделали большую работу, только на одном моменте без конца принимались спорить.

– Давай вычеркнем этого слабака Эшли Уилкса, – потребовал Бен в десятый раз. – Он совершенно бесполезный персонаж.

Что не так сделали Флеминг и Дэвид, что Хект не понял, насколько важен был Эшли для истории?

– Эшли – любовь всей жизни Скарлетт, – объяснил Дэвид с ангельским терпением. – Если мы его уберем, придется вычеркнуть первую треть фильма.

– Фильм все равно слишком долгий. – Бен мог быть невероятно настойчивым. – Виктор, разве ты так не считаешь?

– Чего? Решайте сами. – Со своим налитым кровью левым глазом режиссер выглядел жутко. – Давайте уже доведем дело до конца.

– Бен, останься еще на две недели, и тогда мы непременно все закончим.

– Даже не мечтай, Дэвид. Я себя истязать не собираюсь. – Бен отрицательно покачал головой. – Если хотите, можете и дальше вкалывать по восемнадцать-двадцать часов в день. Мне это не нужно.

– Ладно, продолжим. – Дэвид указал на место в тексте Сидни Ховарда, где они остановились. – Мы не проработали и половины фильма.

Совместными усилиями им удалось закончить первую половину сценария к концу согласованной недели. Бен исчез так быстро, как только мог, Виктор собирался приступить к съемкам второго марта и переснять сцену на крыльце. Однако Дэвид боялся и предположить, как они справятся с оставшейся половиной сценария.

Глава 21

Лос-Анджелес, март 1939 года

Вивьен, как и каждое предыдущее утро, проснулась в начале шестого. Наклонившись к Ларри, она нежно поцеловала его, чтобы не разбудить, и выскользнула из постели. Как бы ей хотелось остаться и полежать, прильнув к нему! Но в шесть часов ей нужно было быть в гримерной, чтобы к началу съемок успеть превратиться в Скарлетт.

Она пила кофе на завтрак и курила, размышляя, что ждало ее впереди. Сегодня сцену на крыльце будут снимать в третий раз, и теперь руководить всем станет новый режиссер. Мужчина по имени Виктор Флеминг.

Вивьен расспросила о нем коллег, а также Джорджа. Флеминг считался «мужским режиссером», обычно снимавшим фильмы, где было много действий, а это означало, что его режиссерский стиль был скорее грубым и резким, а не чутким и вежливым, как у Джорджа.

Ларри посоветовал ей дать Флемингу шанс.

– Тебе нужно с ним работать, Вивлинг. Если будешь постоянно с ним ссориться, сама пострадаешь.

– Я соглашусь с тем, что сочту разумным, – таков был ее компромисс, – но буду настаивать на том, чтобы сыграть Скарлетт так, как мы задумали с Джорджем.