Уничтоженная вероятность (Циклопы)

– Поклонение Истории, как материи высшего порядка, уже зародило новую религию, – объяснил Капустин. – Адептов культа Разумного Исторического Процесса пока считают тихими забавными сумасбродами. Церковь относится к ним свысока, так как адепты палку не перегибают, не делают из своей мадам Истории новое Божество, не подменяют Иисуса, Будду, Яхве… Но все-таки, увы, – стилист развел руками, – новая религия тревожит власти и церковь.

– Не понимаю чем?

– Все просто. Зачем заботиться о бессмертной душе, трудиться и соблюдать религиозные заповеди, когда все и так предрешено Историей? Что бы ты не делал, в какую б сторону не повернул, История возьмет тебя за шкирку и установит на выбранное ею место.

– Попахивает фатализмом, – буркнул генерал. – И это не ново.

– Не ново, – согласился Иннокентий. – Но раньше это были умозрительные, ничем не подтвержденные теории. А в нашем времени теории имеют опасность обернуться всеобщей, повальной мировой религией. Жюли здесь согласна с Мирандой: религии и конфессии потихоньку объединились против общего врага, власть, опасаясь фаталистических настроев в обществе, идет у них наповоду и скрывает факты разумной саморегуляции Истории.

– Миранда собралась примкнуть к церкви Разумного Исторического Процесса?

Неожиданно за месье Капустина ответила Зоя:

– Не примкнуть. А пламенно возглавить. Как прямая очевидица проявления разумности процесса.

– Ничего себе! – присвистнул Боря. – Куда нашу дамочку занесло-то! А на меньшее? Типа просто помолиться госпоже Истории, она не согласна?

– Нет. Судя по всему, фанатичный настрой Миранды поменял направление. Сейчас она бредит новыми идеями с прежней подоплекой: правительство – скопище обманщиков, весь строй на слом! Да здравствует Миранда – мать справедливого мироустройства.

– Однако, – пробормотал Потапов. – Круто тетеньку попёрло…

– А представьте, что делается в моей голове!! Еще немного и она меня с ума сведет!! Поверьте, я чувствую: сумасшествие заразно!

Три пары глаз с сочувствием сошлись на Зое Павловне, Лев Константинович утешительно пророкотал:

– В каком-то смысле нам это на руку, Зоенька. Терпи. Идейные борцы бывают либо крайне доверчивы, либо чрезмерно подозрительны. А на слабостях легко играть. Понять бы только, в какую крайность наша дамочка теперь ударится…

Зоя внезапно вмешалась в генеральские рассуждения тихим восклицанием:

– Ой, мне кажется она очну…

И тут же выгнулась дугой! Испытывая непереносимую внутреннюю боль, прошептала посиневшими губами:

– Не надо, Миранда… пожалуйста, не надо…

Завьялов, опережая генерала, отдал приказ телу и резко подскочил к побледневшей девушке. Схватив ее за руки, прокричал:

– Миранда! Миранда!! Не делай Зое больно!! Мы на твоей стороне! Поможем!

Но Зоя продолжала корчиться. Ее лицо чудовищно раздулось, глаза выкатились из орбит, на губах появилась пена…

– Миранда!! – завопил Завьялов. – Я хочу, чтобы мои дети родились и выросли! Хочу чтобы в них не заходил каждый, у кого навалом денег! Клянусь, я помогу тебе исправить будущее, только верни мне Зою!!!

На какой-то момент Борису показалось – все бесполезно! Ненормальная террористка решила не наказать, а уничтожить Зою и будущее. Черты ее лица поплыли, слегка приподнятые природой уголки глаз вытянулись и пошли морщинками, губы изменили рисунок…

– Если вы еще раз… – чужеродно и хрипло проговорило Зоино тело, – если вы еще раз попытаетесь меня устранить…

– Мы хотели только поговорить! – выкрикнул Завьялов. – Нам важно узнать, готовишь ли ты нам западню или тоже осознала бесполезность! Мы, так же как и ты, противники порядков будущего!!

«Браво, – прозвучал внутренний генеральский голос. Невозмутимый, все отслеживающий. – Я б не сумел так достоверно врать».

«А я не вру! Я не хочу, чтобы в моих детей ходили путешественники!!»

«Вот потому и браво», – закончил контрразведчик.

«Пошел ты к черту, Константиныч».

Одними глазами на двоих альфа и бета, носитель и невольный путешественник смотрели, как лицо Зои обретает нормальный цвет. Мерно и полно поднимается грудь, глаза становятся осмысленными, зрячими.

– Что вы намерены предпринять, чтобы вернуться в свои тела? – Глухой голос управлялся террористкой.

«Боря, расскажи», – устало попросил Потапов.

– У моей бабушки есть близкая подруга. Гример. Мы сейчас поедем к ней. Светлана Игоревна поработает с моим лицом… то есть с Иннокентием, которого сейчас каждая собака ищет-знает. Мы купим ему костюм, оденем для великосветского приема. Позвоним Ковалеву и договоримся о встрече.

– Принято, – хрипло каркнула Миранда. – У меня заложница. Помните об этом и езжайте.

Когда Завьялов поднял генеральское тело, то не понял, чьи глаза смотрели на него с мольбой: Миранда, взявшая под управление чужое тело, надеялась на исполнение желаний, или Зоя смотрела на него глазами жены фронтовика, явившегося на побывку и обратно уходящего на бойню. Просила. Заклинала вернуться к ней обратно! Живым и невредимым.

– Я ненадолго, Зоя, – смущенно произнес недавний столичный мачо. – Туда и обратно.

«Соскучиться не успеет, – хмыкнул внутри генерал. – Пошли, Ромео. Нас ждут великие дела».