Уничтожить

Поль посмотрел на него с удивлением – он что, пытается уйти от ответа? Да нет, тут же понял он, Брюно всего-навсего высказал свою точку зрения: ему будет обидно за Францию, если победит “Национальное объединение”. Почему он так считает? Исходит из определенной формы экономической рациональности? Антирасистской, гуманистической морали, доставшейся ему по наследству? Или в нем говорит его буржуазное происхождение? Одно другого не исключает, но таковы его убеждения, и именно они подтолкнули его к участию в предвыборной баталии. Брюно отнюдь не циник. И не дурак, он уже сейчас задумывается об истинных мотивах президента. Вполне вероятно, что тот хотел, поддержав кандидатуру такого убожества, как Сарфати, облегчить победу “Национальному объединению”. Придя к власти, предполагал, возможно, он, “Национальное объединение” спровоцирует целую череду катастроф, экономический и социальный крах будет мгновенным, и народ, недолго думая, потребует его назад, таким образом он обеспечит себе переизбрание через пять лет, а если произойдут какие-то ужасные события, выходящие за рамки республиканской законности, то, как знать, ему, может, и не придется ждать пять лет. А вот при умеренном правительстве, проводящем политику более или менее схожую с политикой предыдущего правительства, – в общем, при правительстве, которое не выйдет за “кружок разума”, как выражались некоторые эссеисты прошлого века, – того и гляди, повеет холодком и желание перемен взбудоражит умы; тогда его возвращение к власти станет более проблематичным.

Неужели у президента настолько извращенный ум, что он придумал такой сценарий? Брюно, похоже, склонялся к этой мысли; в конце концов, он знал его лучше, чем Поль, они общались на протяжении долгих лет, так что тут было от чего встревожиться. Мало того, кое-что Брюно от него утаил, потому что сам пока не осмеливался все окончательно для себя сформулировать, хотя в его словах это угадывалось. В ходе избирательной кампании он неожиданно показал себя, проявил настоящий талант трибуна и постепенно начал получать все больше удовольствия от выступлений перед толпой, от того, что умел всколыхнуть ее, вызвать смех, печаль или гнев. Однажды, приехав в Страсбург, он заставил тысячи людей хором спеть “Марсельезу”. Все изумились, в первую очередь он сам; единственный, кто, кажется, ожидал этого, был президент. Президент – умный человек, даже самые ярые его недоброжелатели не оспаривают его интеллект, и к тому же он умеет использовать людей, интуитивно угадывая их нераскрытый потенциал, равно как и их изъяны. Он сразу же все понял про Сарфати, усмотрев в нем обычного паяца, который удовольствуется мишурой власти; он, весьма вероятно, предвидел и преображение Брюно, и то, что Брюно, почувствовав со временем уверенность в себе, в свою очередь задумается о месте первого лица; президент боялся амбиций не Сарфати, а именно что его, Брюно. Президенту и в голову не могло прийти – и это был тупик его умозаключений, единственная “слепая зона”, – что можно так близко подойти к президентскому креслу, не испытав при этом ни упоения, ни головокружения, которое неминуемо заставляет человека жаждать этого поста и превращать его в конечную цель своего существования. Он сам был им зачарован и не допускал мысли, что этим чарам кто-то умеет не поддаваться, и в случае Брюно, как и в случае подавляющего большинства человеческих особей, по крайней мере, особей мужского пола – женщины исторически от них отличаются, хотя все меньше и меньше, – президент не ошибся, удрученно признался себе Поль.

Прюданс и Раксанэ как раз вернулись, они явно нашли друг друга, интересно, что Прюданс сразу признала ее равной себе, а ее положение – симметричным ее собственному. Брюно по-прежнему скрывал их отношения, но Прюданс сразу обо всем догадалась. Непонятно, как женщины ухитряются так быстро сделать правильные выводы, тут, видимо, не обошлось без феромонов, которые, превращаясь в ольфактивные молекулы, рассеиваются в воздухе и улавливаются носом, да, пожалуй. Перед уходом Брюно заставил Поля пообещать, что он еще появится, следующие две недели будут решающими, ну это Сарфати в первую очередь предстоит погрузиться в активную зону реактора, но ему тоже достанется, и общество Поля пойдет ему на пользу.