Уничтожить Бессмертного

Она взяла его за руку и повела к двум стоящим близко друг к другу соснам. Они прошли между ними и неожиданно для Олега оказались в крохотной комнатке, стены которой были сделаны из материала, похожего на горный хрусталь. Материал излучал приятный розоватый свет. Посреди комнаты стояло низкое ложе. Оно было необычным и больше напоминало облако, которое клубилось и переливалось всеми цветами радуги. Олег перевел взгляд с ложа на Доброгу. Волшебница улыбнулась и стала сбрасывать с себя одежды. Что было дальше, Воронов помнил смутно. Их тела и души соединились, и они, став единым целым, понеслись ввысь к облакам, к голубому небу, купаясь в свете солнечных лучей. Они мчались в теплых воздушных струях, которые превратились в водяные потоки. Теперь они плыли в бирюзовой толще морской воды, опускаясь все ниже и ниже на дно, которое оказалось чудесным садом всевозможных, неописуемой красоты водорослей, кораллов, а также обиталищем полипов, рыб, медуз, морских ежей и звезд. Единое существо, состоящее из Олега и Доброги, не успело достигнуть дна, когда морские звезды засверкали и превратились в настоящие, сияющие в ночном небе космические тела. Они приближались, становились все ярче. Неведомая сила уносила Олега и Доброгу в глубины космоса к неведомым мирам…

Воронов проснулся, пытаясь удержать в памяти обрывки чудесного сна. Сквозь хрустальные стены в комнату проникал золотистый свет наступившего дня.

Доброга, в наряде снегурочки, стояла рядом с ложем. Олег встал, быстро оделся, подошел к волшебнице, нежно поцеловал ее в щеку, прижал к себе:

– Мне ни с кем не было так хорошо! Что это было?

– Это была любовь и последнее наше свидание.

– Почему пос…

Доброга остановила вопрос поцелуем в губы. Сознание Олега на миг затуманилось. Когда он очнулся, Доброги рядом не было. Исчезла и хрустальная комната. Не прошло и минуты, как Доброга возникла вновь, но теперь в пяти шагах от него.

– Прощай! Больше ты меня не увидишь, но я буду рядом, буду оберегать тебя. Опасайся змей, в них смерть твоя. Меч я забираю с собой. – Теперь он заметил у нее в руке меч-кладенец. – Прощай!

Воронов не успел что-либо понять и предпринять. На месте, где стояла волшебница, никого не было.

– Доборга-а-а! Доброга-а! – закричал Олег в отчаянии, понимая, что больше не увидит ее.

Глава 40

Они возникли у знакомого профессору подъезда. Скудно освещенный фонарями двор был пуст. Им удалось появиться в своем мире, не привлекая внимания.

– Кажется, посадка произведена успешно, Альберт Венедиктович, – полушепотом произнес Жиховин.

Профессор обшарил глазами двор и темные арки, не обнаружил ничего подозрительного:

– Похоже на то, и самое главное, здесь нет этого громилы Бульдога, то есть Ротвейлера. По-моему, все спокойно.

На втором этаже заскрипела балконная дверь, ворчливый, старческий голос возмутился:

– Что же это такое! То стреляют, то в окна светят. Прямо безобразие форменное! Чтоб вас всех разорвало, антихристы! Вот сейчас позвоню в полицию!

– Я полагаю, что будет лучше, если мы поскорее покинем это место. Видимо, наше появление сопровождалось выбросом световой энергии, которая потревожила покой одного из жильцов.

– Солидарен с вами, профессор, – согласился Никита.

Вскоре они стояли на обочине, пытаясь поймать такси.

Не прошло и пяти минут, как около них остановилась «восьмерка», на капоте которой красовался тюнинг в виде дракона. Чудовище с оскаленной пастью очень напоминало тираннозавра, убитого Жиховиным при спасении Любомилы.

– Знакомые все лица, – пошутил Никита, не подозревая, что повторяет фразу, брошенную Вороновым некоторое время назад под аркой, в десяти шагах от места, где они находились.

– Да уж, – многозначительно изрек Кашинский.

– Вам куда? – донеслось из раскрытого окна «жигулей».

Профессор заглянул внутрь, подозрительно осмотрел салон. Пассажиров не было, за рулем сидел щуплый длинноволосый паренек лет двадцати пяти. Водитель явно не подходил на роль подручного Бори Ротвейлера.

– Улица Николая Красовского, сорок семь.

– Это двухэтажный дом рядом с гостиницей «Астролябия»?

– Да.

– Знаю такой. Сто пятьдесят.

Кашинский нащупал в кармане две сотенные купюры.

– Мы согласны.

– Садитесь. – Водитель открыл дверь порыкивающей и покашливающей «восьмерки» и откинул спинку сиденья, давая профессору возможность пробраться на задние места.

– Весьма неудобная конструкция. Неужели нельзя было предусмотреть четыре двери? – проворчал Кашинский, протискиваясь назад. При этом он умудрился зацепиться узелком, в котором лежали вещи Жиховина, за рычажок с боку сиденья. Узел, неумело завязанный Кашинским, развязался. Вещи упали на переднее сиденье. Никита мысленно пожурил себя за то, что не забрал узелок с вещами у профессора.

Водитель кивнул на старинную одежду и кинжал.

– Вы что, со съемок?

– Извините? С каких съемок? – ответил Кашинский вопросом на вопрос, торопливо собирая вещи.

– Неужели не знаете? У нас в городе исторический фильм снимается, «Белая крепость»… Я смотрю, у вас вещи старинные, вот и подумал…