Уничтожить Грейнджер (СИ)

— Ты что, совсем с дуба рухнул? — он спрашивает таким тоном, будто говорит не с ним, а с идиотом-Тео, когда тот сделал очередную глупость, что стала привычной в его поведении. Это задело. Серьёзно, он давно не маленький мальчик и не волшебник-идиот, наподобие того же Нотта. Он не собирался и не собирается надевать дурацкий наряд в виде какого-нибудь животного, Дракулы или клоуна. Это не для него. Пусть так наряжаются остальные, раз им так хочется.

— Что? — всё, на что его хватило. Выдавил сквозь зубы, стараясь усмирить то, что бушевало в груди. Злость и переживание. Грёбаных три дня осталось, а потом что? Что будет с ним и его матерью? Волан-де-Морту давно плевать на всех, он не будет разбираться в виновности или не виновности кого-либо. Казалось, “Круцио” он произносит как совершенно обыденную вещь, будто просит передать соль за обеденным столом или спрашивает о погоде. «О да, погода просто замечательная, Тёмный Лорд. А вот ваша солонка».

— Попроси кого-нибудь прислать тебе маску, сойдёшь за истинного Пожирателя Смерти. Ах, подожди, ты же им и являешься, — Блейз усмехнулся, почти грустно, глядя на друга, что бросил уничтожающий взгляд на него. Малфой сжал челюсть, приподнимая руку, в которой была серебряная маска. — Серьёзно? Нет, ты серьёзно?!

Малфой хмыкнул, надевая маску на лицо, что прикрывала широкой полосой глаза, оставляя открытыми нос и рот.

— Друг, ты не переживаешь, что некоторых особ нашего замка может схватить сердечный приступ? — Блейз давит едва не вырвавшийся смешок, обещавший перерасти в громкий смех.

— Отчего же?

— Ну-у… — тянет Забини совсем не правдоподобно, будто и у самого желания играть нет. — Потому что не будет видно “твоих красивых глаз”, — заканчивает он немного писклявым голосом, и Малфой понимает, кого тот парадирует.

— Будет видно, Блейз, не переживай. И, думаешь, ей настолько важны “мои красивые глаза”? — усмехается он и отворачивается к зеркалу.

Дверь спальни распахивается и внутрь заходит Нотт, совершенно бледный, одетый во что-то, напоминающее белое платье. Под глазами искусственные синие мешки, а радужки не было видно вовсе, лишь чёрный зрачок небольшой точкой посреди глазного белка. Усмехающийся уголок рта зажимал сигарету, а ставшие почти белыми брови взмыли вверх в немом вопросе.

— Тео, — протянул Малфой, глядя на однокурсника из-под маски, — что с тобой?

— Тебя чем-то заразила наша староста? Говорил же тебе, плохая это идея — с грязнокровками водиться.

Теодор нахмурился, вынимая изо рта сигарету и зажимая её в пальцах. Медленно, шелестя подолом, подошёл к Блейзу, который в шутку отшатнулся, выпустил дым, что серым облаком взмыл под потолок, растворяясь, и прошептал с совершенно серьёзным выражением лица:

— Я должен тебе сказать очень важную вещь. Вам сказать, — добавил он, бросая взгляд на Малфоя. Забини нахмурился. — Это… — он откашлялся. — Это ещё не весь костюм, касатики, — выдал он томным голосом, подмигивая.

Отскочил в сторону, когда Блейз хотел пихнуть его в плечо, заржал, актёрски стирая с уголков глаз воображаемые слёзы, и, потушив сигарету, оставил её в пепельнице на тумбе.

— Идиот. — Малфой покачал головой, плотнее запахиваясь в мантию, будто пытаясь отгородиться от внешних раздражителей. От внешнего всего.

Он словил себя на том, что чуть не начал переминаться с ноги на ногу, как нетерпеливая девчонка. Что за херня творится?

— Не-а, — Нотт покачал головой, улыбаясь как полоумный. — Не угадали. Я приведение, ну. Бу-у! — Он прыгнул прямо к Блейзу, хватая того в крепкие объятия.

Малфой развернулся, наблюдая за представшей взору картиной. Лицо Забини резко переменилось — исчезло недовольное выражение, зато появилось удивление и… некое безумное отвращение, которое, Драко уверен, было наиграно.

— Бля-я! Нотт, фу, отцепись, фу!

Блейз отпихнул ржущего Теодора и принялся отряхивать свою одежду, будто его только что обнял больной человек, болезнь которого передаётся контактным путём.

Малфой засмеялся вслух, видя то, как Забини поглядывает на ржущего Нотта. Мулат сжал губы, исподлобья наблюдая за друзьями, а потом улыбнулся и сам засмеялся.

— Фу, Тео, ты идиот.

— Не-а. Я же сказал, я…

Малфой вскинул руки защитным жестом, прерывая Теодора.

— Да-да, мы поняли, что ты приведение. Вот только не надо лезть ко мне в объятия, я не буду так нежен, как Блейз, — сказал он, ухмыляясь возмущённо открывшему рот другу.

В дверь постучались, и в комнату зашла Панси. Стреляя ярко накрашенными глазами в парней, словно те были мишенями, она прошла к Драко, молча обняла его рукой за шею и, притянув к себе, ликуя и удивляясь, почему он не упирался, поцеловала.

Скользко, мокро, мягко и глубоко. Так, как несколько дней назад он целовал Грейнджер…

Так, стоп. Приехали, Малфой. Ты целовал, Малфой? Блейз прав, ты с дуба рухнул.