Универсальный принцип

– Через неделю после окончания Фросей Школы пятой ступени к нам домой стали наведываться серьёзные женщины в штатском, приносили ворохи бумаг, вели суровые разговоры. Через два месяца после их первого появления решением неведомой никому Комиссии и без моего письменного согласия дочка была отправлена в Ассоциацию корректировки. Пока её не было, меня навещали представители Ювенальных служб, проводя со мной разъяснительно-воспитательную работу. Вернувшись из Ассоциации дочка изменилась, стала опять такой же прилежной и покладистой. Но, как я поняла несколько позже, положительной Фрося стала исключительно для отвода глаз. В Ассоциации корректировки её не научили жить в соответствии с законами, прописанными в Конституции, зато научили виртуозно лгать.

– Занимательная у вас была дочка, – проговорил Обвинитель, вертя в руках фотографию, приложенную к Делу. – Красавица… Евфросинья Ильинична… Кстати, а почему именно Ильинична, позвольте спросить?

– Так вышло… Генератор случайных отчеств Лаборатории овуляций.

– Что ж… Продолжайте, Анастасия Поликарповна…

– В период полового созревания и вплоть до 18-летия, Фрося имела строгое предписание к посещению многочисленных тренингов, мастер-классов, групповых дискуссий, мозговых штурмов и ролевых игр, организуемых Ювенальными службами, Союзом полового воспитания, Комитетом семьи и планирования деторождения, Надзорным ведомством и прочими второстепенными и не очень учреждениями, институтами и комиссиями… Все эти мероприятия делались исключительно для того, чтобы подготовить девушек к материнству, которое должно было непременно случиться после их совершеннолетия…

– И?.. Судя по последствиям, Евфросинью Ильиничну к материнству подготовили плохо…

– Плохо, – подтвердила Подсудимая.

– Почему?

– Фрося не была довольна жизнью. Не видела никаких перспектив. Круг замкнулся. Она оказалась в точно такой же ситуации, как и я в своё время. Я понимала дочь и всячески старалась помочь ей. Мы стали думать, как избежать ежегодного Призыва к деторождению. Я узнала о нелегальных больницах, где проводят операции по женской стерилизации. Мы обратились туда, но стоимость операции оказалась колоссальной! А позже мы узнали о существовании узаконенной женской стерилизации. На тот момент это была новая конституционная программа «Регулярный практикум для удовольствия» под эгидой научно-технологического и инновационного центра «Долины силиконовых коров и ослов».

– Кстати! – встрепенулся дремавший Судья и посмотрел на Константина Ипатьевича. – На прошлой неделе для реабилитации этой конституционной программы пригласили кризис-клерка, и он предложил для повышения эффективности сделать удовольствие не регулярным, а ежедневным. Рабочее название программы «СУ-365», то есть – стабильное удовольствие 365 дней в году! Абонементы решили раздавать ограниченному числу высококвалифицированных специалистов. Остальные, также, как и прежде, будут жёстко фильтроваться и доступ получат только самые достойные и платёжеспособные… Ну, вы меня понимаете, – Судья озорно подмигнул Обвинителю, а потом вдруг, опомнившись, густо покраснел.

Общественный обвинитель стал поспешно выдумывать ответ, но вместо этого также густо покраснел и, чтобы хоть как-то справиться с собой, навис в неудобной позе над столом, уткнувшись в свои бумаги. Вдруг на пол упал выскользнувший из чьих-то рук фотоаппарат. Неловкий журналист, шёпотом проклиная сам себя, опустился на колени в поисках камеры, разлетевшейся на большие, средние и маленькие пластмассовые сегменты.

– Извините, пожалуйста, – слабым голосом проговорила Анастасия Поликарповна, – я устала. Могу я сесть.

– Нет, – почти рявкнул Судья всё ещё злой сам на себя. – Это не по регламенту!

– Но, Ваша честь, давайте позволим… – начал Защитник.

– Я сказал – не-е-ет!

– Хорошо… хорошо… – испуганно заговорил Карл Фридрихович, обеими руками отстраняя от себя что-то невидимое.

– Продолжайте уже, Константин Ипатьевич! – раздражённо проговорил Судья, суетливо раскрыл первую попавшуюся папку и привычно спрятал лицо за твёрдым переплётом.

Общественный обвинитель потрогал исписанные листы, лежавшие перед ним, помолчал и спросил:

– И что же, Анастасия Поликарповна, ваша дочь стала регулярно практиковать удовольствия?

– Да, но прежде Фрося несколько месяцев обучалась в специализированном Профориентационном лагере, потом успешно сдала экзамены и получила медицинский талон для бесплатной операции по стерилизации. И только после операции и реабилитационного периода Фрося стала легитимной участницей программы и была допущена к работе.

– Ну вот, какие вы молодцы! – саркастично всплеснул руками Общественный обвинитель. – Добились желаемого: сделали стерилизацию. И тут бы, думается, время в довольстве коротать да горя не знать! Ан – нет! Пожили-пожили стерилизованными и вдруг умирать решили… Почему, позвольте спросить?