Университет

Она вновь взглянула на объект. Коричнево-синего цвета, тот слегка изгибался влево и по длине был с половину бейсбольной биты. Толстые вылепленные вены оплетали его от самого низа, заканчивающегося плоской площадкой, до скругленной головки.

Она еще раз прочитала карточку: «Сядь на него Диана».

В этом декларативном предложении было что-то требовательное, а отсутствие знаков препинания еще больше превращало его в приказ. Разозлившись, она разорвала карточку и бросила ее в мусорную корзину. Никто не смеет ею руководить. Никто не смеет приказывать ей, что делать. Она – президент этого Университета, черт побери! И не собирается выслушивать приказы от какого-то марающего бумагу психа-скульптора. Это зашло слишком далеко. Надо убрать этот ужас со стола и позвонить Лайонсу.

У основания фаллоса появилась еще одна карточка. Диана знала, что ее не следует брать в руки. В том, как эти карточки продолжали появляться, было что-то жутковатое, что-то неправильное, и она знала, что ей надо убраться из кабинета, приказать секретарше позвонить Лайонсу и не возвращаться в кабинет до прибытия шефа полиции и его людей.

Но она все-таки взяла карточку и прочитала надпись.

Сядь на него Диана.

На этот раз требование было не столь явным. Слова остались прежними, но сейчас надпись выглядела мягче и больше походила на предложение, заботливое предложение, а не приказ.

Появилась еще одна карточка, и она подняла ее.

Сядь на него Диана.

На это раз это было не предложение. Это было приглашение. Или призыв. Она смотрела на гигантский пенис и не могла понять, почему он показался ей таким угрожающим. Это было вовсе не оружие. Да, он большой, но в нем нет ничего угрожающего или злобного. Более того, в какой-то степени он выглядел манящим.

«И вообще, – подумала Диана, – каким бы большим он ни казался, вполне возможно, я смогу принять его в себя. Я действительно смогу на него сесть».

Прежде чем она поняла, что делает, Диана уже успела сбросить туфли и забраться на стол. Она встала над фаллосом и посмотрела на него сверху вниз. С этого угла смогла разглядеть небольшую ложбинку, проделанную в его кончике, а то, что она смотрела на него именно сверху вниз, дало ей ощущение власти. Как ее вообще мог испугать какой-то пенис? Он ничего не может ей сделать и существует только для того, чтобы она его использовала.

Инструмент.

Точно, инструмент. Улыбнувшись, Диана стянула колготки и бросила их на пол. Взгромоздившись на пенис, задрала юбку и присела на корточки.

Вопреки ее ожиданиям он не был холодным, твердым и негнущимся, а наоборот, теплым и податливым, как…

Как если б он был живой.

Ей стало больно. Член был слишком толстым, и она почувствовала трещинку на внешней стороне вагины в том месте, где кожа натянулась слишком сильно, но при этом почувствовала и удовольствие, задрожав от которого, опустилась на этот громадный столб. Она медленно двигалась вверх-вниз, и с каждым разом фаллос входил в нее все глубже и глубже.

А потом Диана прекратила двигаться и неподвижно замерла на корточках, но почувствовала, как он движется внутри, пульсирует, нежно толкается вверх, и ей показалось, что она словно только что очнулась от транса. Диана увидела свои туфли и колготки на ковре – они лежали рядом с двумя последними карточками – и с отвращением поняла, что сидит на корточках на своем столе с глиняным членом внутри.

Только сейчас он уже не ощущался как глиняный, а скорее, как настоящий; он был скользким, мускулистым, будто сделанным из плоти, и это почему-то было самым отвратительным и тошнотворным.

Она попыталась встать, но гигантский пенис становился все толще, он увеличивался в размерах, продолжая двигаться, и она не могла с него слезть.

Боже! Этого не может быть. Диана выпрямилась, но пенис поднялся вместе с ней, все еще накрепко зажатый ее вагиной, и ей захотелось закричать, но она знала, что если сделает это, то в кабинет прибежит Надин, а Диана не хотела, чтобы секретарша видела ее в таком положении.

Плоская основа пениса болталась у нее где-то в районе колена; она дотянулась до нее и попыталась выдернуть эту штуку, но та вертелась и вырывалась из ее рук. Пенис проникал в нее все глубже, она задыхалась; последние остатки удовольствия исчезли, осталась только боль. Боль и паника.

И страх.

Что произошло? Как она во все это влипла?

Диана вновь присела на корточки и осторожно, используя руки, сползла со стола.

Это все снимается или записывается? Это что, часть какой-то неестественной, тщательно продуманной, плотской и откровенной съемки скрытой камерой?

Что-то подсказывало ей, что это не так, поэтому Диана встала в центре кабинета и еще раз наклонилась, чтобы схватиться за основание пениса и вырвать его из себя. Она тянула изо всех сил, не обращая внимания на странную пульсацию этой штуки, и на какое-то мгновение ей показалось, что она смогла вытянуть ее на пару дюймов. А потом он вошел в нее еще глубже, и Диана закричала.