Университет

Итак, это произошло. Она не могла больше сдерживаться. Ей была необходима помощь. Стыдно не стыдно, но она должна выбраться из этого кабинета к чертовой матери.

Диана заковыляла в сторону двери.

Мимо пролетел письменный стол, едва не задев ее, и, врезавшись в дверь, заблокировал выход. Ковер под ногами у Дианы пошел волнами. Ее кресло осторожно двигалось вперед-назад, как бык или тореадор, а потом бросилось на нее. Она отскочила в сторону, болезненно приземлилась на плечо и увидела, как кресло врезалось в стену, отскочило от нее, а потом завертелось на своем вертлюге, словно высматривало ее.

И оно ее нашло.

С ускорением кресло бросилось на нее по волнующемуся ковру – Диана закрыла глаза и закричала, когда металлические колесики ударили ее по голове, а керамический фаллос радостно проник еще глубже.

Последнее, что она слышала, были щелчки.

Это был звук смеющейся мебели.

Глава 26

I

Джим проснулся от огорчения, что забыл только что увиденный сон. Фэйт лежала рядом, прижавшись к его спине и обняв за талию, но даже ее присутствие не могло победить то странное ощущение меланхолии, которое, казалось, охватило его в течение ночи. Почему-то он стал думать о Хови, и ему захотелось позвонить другу и проверить, всё ли у него в порядке, но, посмотрев на часы и поняв, что Хови будет спать еще час, Джим решил дать ему доспать. Он просто превращается в параноика…

Но было трудно в него не превратиться.

Фэйт пробормотала что-то во сне и перекатилась подальше от него. Он осторожно выбрался из постели. Член болел, и когда Джим посмотрел на него, то увидел каплю засохшей крови на головке.

Чем же они занимались вчера вечером?

Он не мог вспомнить.

Глубоко вздохнув, Джим направился в ванную, чтобы принять душ.

* * *

Все они встретились в девять утра в кабинете Йена. Джиму было не по себе, потому что он не привел с собой Хови, но, несмотря на то что его друг утверждал обратное, он был просто физически неспособен делать все то, что делает сам Джим, и в таком состоянии подверг бы себя серьезной опасности. В данном случае лучше перебдеть, чем недобдеть. И если это дискриминация, то и черт с ней. Ему наплевать. Джим любил Хови и не хотел, чтобы с тем что-то случилось.

А если Университет узнает, что Хови с ними, то с ним обязательно что-то случится.

«Интересно, а сколько знает Университет?» – подумал Джим.

Без сомнения, у Него есть доступ ко всем их записям, как бумажным, так и компьютерным. Но может ли Он реально читать их мысли или только следит за их действиями? Этого Джим не знал. И никто из них этого не знал. Именно поэтому они исходили из худшего.

Последним явился Бакли. Он вошел с коробкой пончиков, уселся, положив ее на колени, и стал поглощать содержимое, никому не предложив.

Йен осмотрел всех, встал и стал расхаживать за своим столом.

– Я с ним встретился, – сказал он, откашлявшись. – Я встретился со Стивенсом. – И замолчал.

– И?.. – поторопил его Бакли.

Йен глубоко вдохнул и рассказал им о встрече, о том, что услышал от Стивенса, о квартире, полной взрывчатки.

– Срань господня. – Бакли присвистнул.

– Так что же, мы станем… мы станем террористами? – Фэйт облизнула губы. – Мы что, взорвем Университет? – Она покачала головой. – Не знаю, готова ли я к этому. А что, если он ошибается? Если это не то, о чем мы думаем? Что, если пострадают невинные люди?

– Я тоже не уверен, что это наш путь, – признался Йен, садясь за стол.

– Тогда что нам делать? – спросил Джим.

– Думаю, нам надо придерживаться начального плана. Рекрутинг, поиск союзников, объединение усилий и мыслительных способностей.

– Аналитический центр охотников за привидениями, – усмехнулся Бакли.

– В какой-то степени. Мы будем встречаться, обмениваться мнениями, искать выход. Сведем Стивенса с учеными и философами и посмотрим, что они смогут нам предложить.

– А если ничего?

– Огонь от нас никуда не денется.

Они замолчали.

– А из каких клеток состоит мозг? – задал вопрос Джим.

– Что?

– Из каких клеток состоит мозг, по его мнению?

По лицу Бакли было ясно, что до него стало доходить.

– Точно!

– О чем вы? – Фэйт смотрела то на Джима, то на Бакли. – Расскажите же.

– Убей мозг, и тело умрет само.

– Нет.

– Да.

– И нам что, надо убить весь мозг? Разве мы не можем сделать лоботомию или что-то в этом роде? То есть я хочу сказать, что мы ведь говорим не о настоящих клетках. Мы говорим о людях.

– «Убей» в данном случае – фигура речи. Мы будем убивать мозг Университета. Но это не значит, что нам придется убивать людей. До тех пор, пока мы всё будем делать правильно.

– А если ошибемся?

– Жертвы войны. – Джим пожал плечами.

– Но ведь именно это Он и делает! Убивает людей! И именно поэтому мы с Ним боремся!

– Суровые времена требуют суровых решений. Происходящее здесь вышло из-под контроля. А мы зашли слишком далеко, чтобы останавливаться.

Йен покачал головой и поднял руку.

– История про клетки – это просто аналогия. Он сказал, что никаких органов или чего-то подобного не существует.

– А что, если он ошибается? Что, если ему удалось ухватить основную мысль, а вот с деталями у него проблема?