Unknown

– Джем! – закричал он, совершенно не заботясь о том, звучит ли его голос, как рев оленя в период гона или как стадо слонов. – Джем! Где ты? Отзовись сейчас же!

– Я здесь, па.

Слегка дрожащий голос донесся сверху, и, обернувшись, Роджер увидел Джема, сидящего на камне «Прыжок бочонка» с прижатой к груди хозяйственной сумкой.

– Ага, давай. Вниз. Сейчас же.

Чувство облегчения некоторое время боролось с раздражением, но в итоге взяло верх. Он протянул руки, и Джем соскользнул со скалы, грузно приземлившись прямо в руки к отцу.

Закряхтев, Роджер поставил его на землю и наклонился, чтобы поднять упавшую хозяйственную сумку. Там помимо хлеба и лимонада он увидел несколько яблок, большой кусок сыра и упаковку шоколадного печенья.

– Что, собирался здесь задержаться? – спросил он. Вспыхнув, Джемми отвел взгляд.

Роджер повернулся и посмотрел вверх.

– Она там наверху? Пещера твоего деда? – он ничего не мог разобрать: склон был сплошь усеян камнями и вереском, повсюду торчали пучки утесника и росли разрозненные побеги рябины и ольхи.

– Да. Прямо там, – Джемми показал наверх. – Вон, видишь, где склонилось колдовское дерево (старинное название рябины – прим. пер.)?

Он увидел рябину – взрослое дерево, покрытое старыми сучками (не могло же оно здесь простоять со времен Джейми?), но не приметил ни одного намека на вход в пещеру. Звуки борьбы снизу утихли. Роджер огляделся на случай, если проигравший зверь пойдет назад этой дорогой, но, по всей видимости, опасался он зря.

– Покажи, – сказал он.

Джем, который явно чувствовал себя не в своей тарелке, слегка расслабился при этих словах и, развернувшись, стал продираться вверх по склону. Роджер последовал за ним.

Можно стоять рядом с входом в пещеру и ни за что его не увидеть. Его прикрывала обнаженная горная порода и густая поросль утесника – узкое отверстие можно было заметить, только если стоять прямо перед ним.

Из пещеры дохнуло прохладным воздухом, лицо обдало влагой. Роджер присел, чтобы заглянуть внутрь, но увидел лишь несколько футов не особо приветливого пространства перед собой.

– Холодновато спать там будет, – вздохнул он и, взглянув на Джема, жестом показал на ближайший камень. – Не хочешь присесть и рассказать, что произошло в школе?

Джем сглотнул и переступил с ноги на ногу.

– Нет.

– Садись, – голоса Роджер не повышал, но по его виду было понятно, что возражений он не потерпит. Джем не то чтобы сел, а скорее, тихонько отодвинулся назад, оперевшись о скалистую породу, за которой скрывался вход в пещеру. Глаз он не поднимал.

– Меня выпороли, – пробормотал Джем, уткнувшись подбородком в грудь.

– О? – Роджер старался говорить своим обычным тоном. – Да уж, это досадно. Со мной такое бывало в школе раз или два. Мне не особо понравилось.

Джем поднял голову и уставился на него, выпучив глаза.

– Да? И за что же?

– В основном за драки, – ответил Роджер. Наверно, не стоило говорить мальчику такое – пример не самый хороший – но это была правда. И если у Джема была та же проблема... – С тобой то же самое произошло сегодня?

Он уже бегло осматривал Джема, когда тот садился, и сейчас взглянул на него более пристально. С виду Джем был в порядке, но когда он повернул голову, Роджер заметил, что с его ухом было что-то не так. Оно было темно-малинового цвета, а мочка – чуть не фиолетовая. Увидев это, он не стал охать, а лишь спросил:

– Что случилось?

– Джеки МакЭнроу сказал, если ты узнаешь, что меня выпороли, то высечешь еще раз, когда я приду домой, – Джем сглотнул, но посмотрел отцу прямо в глаза. – Это так?

– Не знаю. Надеюсь, не придется.

Один раз он выпорол Джема – тогда ему пришлось – и ни один из них не хотел повторения. Протянув руку, он нежно коснулся пылающего уха Джема.

– Сынок, расскажи, что произошло.

Джем глубоко вдохнул, выдохнул с надутыми щеками и, наконец, сдался.

– Хорошо. Всё началось, когда Джимми Гласскок сказал, что мама, и я, и Мэнди – все мы сгорим в аду.

– Вот как? – Роджер был не слишком-то удивлен. Шотландские пресвитериане никогда особо не славились религиозной терпимостью, и через двести лет мало что изменилось. Возможно, большинство из них и не станут посылать в ад каждого встречного католика из чувства вежливости, но почти все из них наверняка думают об этом. – Ну, ты ведь знаешь, что делать в таких случаях? – Джем уже слышал подобное изъявление чувств в Ридже – хотя в целом и не такое бурное, поскольку все знали, кто такой Джейми Фрейзер. Но они поговорили об этом, и сейчас Джем точно знал, что ответить, чтобы обойти этот диалоговый гамбит.

– О, да, – снова потупив взгляд, Джем пожал плечами. – Просто сказать: «Да, ладно, вот там и увидимся». Я так и сказал.

– И?

Глубокий вздох.

– Я сказал на гэльском.

Роджер озадаченно почесал за ухом. Гэльский исчезал в Хайленде, но на нем до сих пор говорили, и изредка его можно было услышать в пабе или на почте. Одноклассники Джема должны были слышать его от своих бабушек, но что, если они не поняли, что он сказал?..

– И? – повторил он.