Книга называлась «Дедушкины рассказы» с подзаголовком: «Истории Шотландского Хайленда и отдаленных уголков Каролины», автор: Джеймс Александр Малкольм МакКензи Фрейзер. И снова – напечатано Э. Бэллом, Эдинбург, тот же год. В посвящении написано только: «Моим внукам».
Портрет Клэр рассмешил его. Это изображение, напротив – растрогало так, что он чуть не заплакал. С осторожностью Роджер закрыл ее.
Сколько же веры в них было. Чтобы создавать, тайно хранить, отправлять такие вещи, эти хрупкие документы сквозь века, надеясь только на то, что они сохранятся и достигнут тех, для кого предназначены. Вера в то, что Мэнди однажды будет здесь и прочтет их. Роджер сглотнул – горло сдавил болезненный ком.
И как им это удавалось? Они и впрямь говаривали, что вера горами движет, хотя его собственная сейчас, похоже, и холма не способна сгладить.
– Иисусе, – пробормотал он, то ли от чувства безнадежности, то ли взывая к Божьей помощи.
Мелькнувшее за окном движение отвлекло его от чтения бумаг, и, взглянув вверх, он увидел Джема, выходящего из двери кухни в дальнем конце дома. Раскрасневшись и согнув свои маленькие плечи, он нес в руках сетчатую сумку, сквозь которую Роджеру удалось разглядеть бутылку лимонада, буханку хлеба и еще несколько бугорков, явно похожих на еду. Ошарашенный, Роджер глянул на каминные часы, испугавшись, что напрочь потерял счет времени, но это было не так. Они показывали ровно час дня.
– Что за... – отбросив бумаги, он встал и бросился в другой конец дома, но успел лишь увидеть, как маленькая фигурка Джема, одетая в ветровку и джинсы (а в школу ему их не разрешали надевать), двигалась через луг.
Роджеру не составило бы труда его догнать, но вместо этого он замедлил шаг и, соблюдая дистанцию, последовал за ним.
Джем явно здоров, значит, что-то из ряда вон выходящее случилось в школе. Интересно, он сам ушел или его выгнали с уроков? Пока никто не звонил, но сейчас в школе как раз заканчивался обед. Если Джем воспользовался этим, чтобы сбежать, вполне возможно, что никто пока ничего не заметил. Оттуда почти две мили пешком топать, но для сына это сущий пустяк.
Джем подошел к ограде из сухой каменной кладки, которая окружала поле, и, перемахнув через нее, целенаправленно устремился в сторону пастбища, полного овец. Куда это он направился?
«Чертов ад, что ты натворил на этот раз?» – пробормотал Роджер себе под нос.
Джем посещал деревенскую школу в Брох-Мордхе всего пару месяцев — это был его первый опыт образования двадцатого века. После их возвращения Роджер обучал Джема дома в Бостоне. Бри была с Мэнди, пока та восстанавливалась после операции, спасшей ей жизнь. Когда Мэнди снова оказалась дома и в безопасности, им пришлось решать, что делать дальше.
По большей части именно Джем настоял на переезде в Шотландию, хотя Бри тоже этого хотела.
«Это их наследие, – утверждала она. – В конце концов, Джем и Мэнди – шотландцы по крови, как с твоей, так и с моей стороны. Я хочу, чтобы они не забывали об этом». И, конечно, связь с дедушкой – это само собой имелось в виду.
Он согласился и подумал, что в Шотландии Джем, возможно, не будет так сильно выделяться: несмотря на знакомство с телевидением и месяцы, проведенные в Штатах, он до сих пор разговаривал с ярко выраженным шотландским акцентом, который в Бостонской начальной школе явно придал бы ему известности. «С другой стороны, – Роджер заметил про себя, – Джем был из тех людей, которые привлекают к себе внимание несмотря ни на что».
Всё же, не было никаких сомнений в том, что жизнь в Лаллиброхе, в маленькой хайлендской школе была гораздо больше похожа на то, к чему привык Джем в Северной Каролине. И, учитывая природное умение детей приспосабливаться к новым условиям, Роджер подумал, что Джем адаптируется без проблем в любом месте, где бы ни оказался.
А что до его собственных планов в Шотландии... Об этом он помалкивал.
Джем дошел до конца пастбища и разогнал кучку овец, заблокировавших проход к воротам, выходящим на дорогу. Черный баран, наклонив голову, угрожающе направился в его сторону, но мальчишка не растерялся. Крикнув, он размахнулся сумкой, и напуганный баран резко отскочил, вызвав улыбку у Роджера.
Он не переживал об умственных способностях Джема, хотя... Может, и беспокоился – но уж точно не из-за их недостатка, а скорее из-за того, какие неприятности тот мог себе нажить. В школе всем сложно, не говоря уже о новой школе. И уж тем более там, где ты выделяешься, словно белая ворона – без разницы по какой причине... Роджер вспомнил свою школу в Инвернессе, где он всегда был отщепенцем: сначала как ребенок без родителей, а потом – как приемный сын священника. Прошло несколько ужасных недель толчков, насмешек и украденных обедов, прежде чем он начал давать сдачи. Хоть эти действия и вызвали некоторые трудности с учителями, но в итоге проблема разрешилась.
Может, Джем подрался? Крови Роджер не видел, но, возможно, это только издалека. Он бы порядком удивился, узнав о таком.