Unknown

– И как бы мы тогда их проверили? – спросил меня Винзик. – Они бы знали, что это все не по-настоящему. Сражаться с делверами – это огромное испытание для психики, Аланик из УрДейлов. Это был единственный способ узнать, кто способен сохранять самообладание.

– Единственный? – возмутился «горилла». – Тогда давайте проведем другое испытание! Проверим, хорошо ли вы держите удар! Начну с удара кувалдой по черепу!

– О-хо-хо! – заохал другой чиновник. – Угроза?

– Да, – сказал Винзик, испуганно замахав руками. – Какая агрессивность! Гул’зах из рода бурлов, вы отчислены.

– Отчислен? – с жаром произнес Гул’зах. – Вы считаете…

Я шагнула вперед, чтобы сообщить чиновникам Верховенства, куда они могут засунуть свои испытания, но мне помешал голос М-Бота в ухе.

– Спенса! – сказал он. – Пожалуйста, не доводи до того, чтобы нас тоже выгнали. Помни о нашем задании!

Едва сдерживая ярость, я смотрела, как «горилла» пятится от нескольких вооруженных охранников-дионейцев, и уже хотела снова поднять крик, когда кто-то встал рядом со мной. Это был Моррьюмар, тот дионеец с двухцветным лицом.

– Аланик, – умоляюще сказал он. – Пойдем, Аланик. Давай чего-нибудь поедим. Они там, внизу, для нас приготовили. Ведь твоему народу надо есть, правда? – И он ободряюще кивнул мне.

Мне ничего не оставалось, как только пойти вместе с ним.

16

Мы с Моррьюмаром прошли следом за группой взбудораженных инопланетян к широкой лестнице, ведущей в глубины добывающей станции. Перед тем как спуститься, я заметила буксир, который тащил черный крелльский истребитель к соседнему ангару. Я тихо выругалась, так как хотела проследить за Брейд и вызвать ее на разговор, но она, по всей видимости, незаметно посадила корабль в стороне от остальных и уже скрылась.

Вздохнув, я зашагала вниз по лестнице, догоняя Моррьюмара, который шел один позади толпы. Пилоты спускались медленно, потому что внизу у двери образовался затор.

– Спасибо, что не дал мне выкинуть какую-нибудь глупость, – сказала я Моррьюмару, пока мы ждали.

– А тебе спасибо за то, что спасла мне жизнь! – ответил он. Плотно сжатые губы придавали его лицу недовольное выражение, но я уже начала догадываться, что просто не очень хорошо понимаю выражение лиц дионейцев, потому что следующие его слова были вполне дружелюбными. – Ты – потрясающий пилот, Аланик! Наверное, лучший из всех, кого я когда-либо видел.

– И многих ты видел? – спросила я. – Ну, в смысле – ты же вроде как очень молодой?

– О да! – согласился Моррьюмар. – Мне два месяца, но ко мне перешла часть памяти и опыта моих родителей. Один из них, мой левый родитель, в молодости был гражданским пилотом. От него я и унаследовал эти навыки.

– Вот как? – удивилась я, спускаясь на одну ступеньку. – Я знаю, что многих удивило твое решение принять участие в испытаниях. Почему ты, дионеец, на это решился? Почему никто другой из твоего народа не последовал твоему примеру? Прости, если вопросы слишком дерзкие.

– Нет-нет, – сказал Моррьюмар. – Совсем не дерзкие. Да будет мир! Мы поощряем меньшие расы в их стремлении изучать наш образ жизни, так как надеемся, что это подтолкнет их к высшему уровню интеллекта. Ответ на твой вопрос прост. На испытаниях не было других дионейцев, потому что мой народ тщательно оберегает свои души, очищая их от агрессии и жестокости. Прийти сюда, чтобы потом учиться убивать, – нет, это просто немыслимо!

– Но разве не дионейцы управляли частью дронов? – спросила я.

– Такое бывает, но всегда недолго. Обычно дроны пилотируют тенаси. – (Это была одна из ведущих рас Верховенства, с которой я еще не встречалась.) – Они обладают особой способностью сражаться, не давая волю эмоциям. Все остальные слишком миролюбивы.

– И все же ваши дионейские вожди преспокойно послали дроны убивать необученных пилотов.

– Это… – Моррьюмар смотрел себе под ноги, спускаясь еще на одну ступеньку. – Это было неожиданно. Я уверен, там, наверху, знают, что делают. И они правы: какой смысл посылать в бой тех, кто просто сбежит от него? Поэтому и понадобилась такая исключительная мера, верно?

– А по-моему, они просто кучка лицемер…

– Спенса, – сказал у меня в ухе М-Бот. – Я, конечно, не лучший знаток общественных реакций у органических существ, но, мне кажется, тебе не стоит оскорблять своего первого дионейского друга. Не исключено, что он нам еще пригодится.

Я сдержалась, хоть и с трудом. Возможно, М-Бот был прав.

– Тогда почему ты решил участвовать? – спросила я. – Получается, твоя душа… как ты там сказал… не очистилась от агрессии?

– Я… особый случай, – ответил он. – Я родился с агрессивной личностью, поэтому должен проявить себя. Вот зачем я здесь.