Unknown

Тот же вопрос встает и относительно китайской революции. В Китае сейчас жесткий капитализм под социалистической ширмой. Это намного опаснее, чем привычная ширма “демократии”. Китаянка Ву Яцзюнь входит в двадцатку самых богатых женщин мира. Китай осуществляет многомиллиардные инвестиции в разные и в перспективе, по видимости, очень прибыльные проекты (по капиталистическим меркам прибыльные), ведет торговые войны с США. При этом в части областей в сельской местности существуют докапиталистические способы эксплуатации. Именно в “категориях” пользы для бизнеса, прибыли и т.д. рассуждает китайское руководство, а в стране пропагандируется культ “великого Китая” (сильного государства), где государство представляется как обеспечивающее ЕДИНСТВО и консолидацию общества. Это видно и за тысячи километров от Поднебесной (несмотря на постоянное крики западных либералов о полной закрытости китайского общества). Вспомним хотя бы олимпиаду в Пекине. Самое время читать Мао: «борьба противоположностей — это диалектика, а единство противоположностей — это ревизионизм». И если понимать единство так, как его многие понимают, Мао в этом абсолютно прав: единство противоположностей — в их борьбе, а единство в духе примиренчества — это действительно ревизионизм и фактически идеология капитала, который теперь господствует и в сфере производственных отношений, и в сфере идеологии. Это чисто империалистический ревизионизм теории социализма и коммунизма, уже очень давно перешедший точку невозврата, отражающий вполне определенную практику.

Кубинская революция тоже переживает далеко не самые лучшие времена. На Кубе семимильными шагами восстанавливаются т.н. «экономические средства» регулирования экономики, которые в свое время в СССР способствовали отнюдь не движению к коммунизму, а реставрации капитализма. И сознание часто здесь остается бессильно перед лицом производственных отношений и даже не фиксирует идущий процесс как процесс если не окончательного поражения, то уж точно отступления социализма.

Исходя из этого, хотелось бы обратить внимание читателей на некоторые очень важные моменты, чтобы потом совместными усилиями подумать над ними.

Нам нужно для начала зафиксировать то, на какой версте мы находимся, а именно: мы находимся в новых условиях передела мира между представителями разных групп капитала, главным образом, виртуализированного. Социализм как движение к коммунизму и, соответственно, идея диктатуры пролетариата и практика осуществления такой диктатуры во всем мире переживает поражение или, как минимум, если воспользоваться военной терминологией, отступление в глубь своей территории. Общественные отношения переживают тотальный регресс. Но мало просто сказать, что мы вернулись обратно в капитализм — потому, что мы не вернулись. Капитализм-то хоть и является капитализмом, и закон стоимости господствует над всеми остальными производственными отношениями, все же его действие определяется в том числе рядом иных обстоятельств — развитой капиталистической некапиталистической капиталистичностью — сферой нетоварного производства, которая обеспечивает товарное производство, создавая человека как потребительную стоимость для капитала и тем самым потребительную стоимость товаров.

К сожалению, эти вещи не столь очевидны. С одной стороны, осознанию этого мешает представление о том, что имеющееся поражение связано с тем, что капитализм еще недостаточно развит для социализма во всем мире. Следовательно, успех государства диктатуры пролетариата в таких условиях невозможен. Это утверждение, в общем и целом, очень похоже на теорию развитых и развивающихся (недоразвитых) капиталистических стран. Тем не менее, мы видели, что сама неразвитость и отсталость, а также докапиталистические уклады и способы эксплуатации человека человеком все время воспроизводятся капитализмом.