Unknown

— Черт знает что... — пробормотал Александр, размазывая по полировке кофейную лужицу. — Ни хрена себе «прописка»!

— Жизнь многогранна в своих проявлениях, — напыщенно

изрек Люкса и неожиданно взвизгнул, срываясь на хохот —

заскучавший медведь ткнул его пальцем под ребра и лениво

пощекотал, намекая, что ему надоело слушать треп на чужом языке.

— Гм... — Саша терпеливо дождался окончания представления — молодые поганцы увлеченно ржали и притирались друг к другу, словно их приказом наместника месяц продержали в отдельных камерах — и задал еще один вопрос:

— О чем с тобой хаупт разговаривал тогда, в парке, перед

тем, как про излучение и браслетчиков рассказывать начал? Вы так заговорщически перешептывались...

— В парке? А! Спрашивал, насколько я осведомлен. Чтоб

меня лишнему не научить.

— Не научил?

Переводчик фыркнул и потянулся за своей чашкой.

— Я так понимаю, медведь тебя давно просветил...

— Все, что меня интересовало, я уже узнал.

— И хаупт мне не все сказал? — догадался Александр. —

Промолчал о чем-то, ведь так? Как про баб заговорили — сразу

тему замял. И глаза стали честные-честные...

— А чего вы ожидали?

— Правды. Потому что как я карты ни перекладываю, пасьянс не сходится. Стерильность траху с бабой не помеха.

Если к мужикам именно из-за врожденной магии тянет... тогда не-браслетчики не вписываются. Если магия тут ни при чем...

не таблетки же они по утрам жрут, от которых голубеют всей

армией?

— Не по утрам, — неожиданно серьезно ответил Люкса. —

Их начинают накачивать эликсирами, когда забирают в училища.

Усиливают врожденные магические способности, пробуждают латентные... Меняют организм, чтобы была устойчивость к инопланетным вирусам... есть ли специальный эликсир, от которого голубеют, я не понял. Вроде бы это дополнительный эффект. Бонус по совокупности. Ну и плюс воспитание.

Выпускники училищ, фактически мутанты, знают, что норма — это брак с соплеменником. Таким же мутантом.

— Они... — картина укладывалась и не укладывалась в голове. С одной стороны объяснения Алексея расставили все по своим местам, с другой... — Как же можно забирать детей у родителей и так вот запросто?..

Он даже не понял, что произнес вопрос вслух. Комната поплыла, занавески расплылись, приближаясь и помогая ему укрыться от этого мерзкого мира.

— Всегда думал, что мутанты уродливые... — слова путались, но он почувствовал, что непременно должен донести до окружающих важную мысль. — А Арек очень даже ничего... и ласковый... но без резинки не дает! А я с резинкой не люблю.

— Вы себя нормально чувствуете? — нахмурился Люкса,

вскакивая с медвежьих колен. — Эй! Я сейчас позвоню, узнаю,

когда врач приедет.

— Бок очень болит. И холодно, — признался Саша и потянул

одеяло, решив спрятаться с головой — так теплее и уютнее.

Алексей продолжал что-то говорить, теперь уже по-кеннорийски, а потом голос пропал, словно кто-то выключил звук надоевшего радио. И это принесло огромное облегчение — можно было, наконец, заснуть, не отвлекаясь на раздражители.

Арек

Он увез в столицу копию личного дела Александра Шелехова, бывшего военнопленного, досрочно освобожденного из лагеря за примерное поведение, и копию показаний задержанного Максима Соломенко, доставленные услужливым посланцем коменданта. Читать распечатки в машине не хотелось, и Арек оставил их «на после совещания».

И не пожалел о своем решении — после чтения документов

настроение заметно ухудшилось, и он без причины рявкнул на

секретаря. Но на секретаря-то ладно... не на министров же.

Личное дело любовника его не удивило и не напугало.

«...на службе в рядах Таганской армии Александр Шелехов был направлен на специальные курсы, которые закончил с отли чием, и вышел в запас командиром диверсионно-подрывного отряда...

Отказался от предложений работать в спецслужбах и органах защиты правопорядка... Окончил факультет журналистики, работал в газете «Железноводский курьер». Во время мятежа принял активное участие в организации вооруженного сопротивления кеннорийской армии». Сухие строки, не имеющие расхождений с рассказом Александра. А вот показания Соломенко сначала вызвали у наместника интерес.

По словам плюгавого, Саша разыскал его в понедельник, в обеденное время и предложил сделку. За некоторую сумму местных денег — цифра заканчивалась несколькими нолями — Александр обещал принести три подписанных бланка о благонадежности с именами «от заказчика» и записку в комендатуру для внеочередной регистрации бумаг. Возмож-ность получения подписей объяснялась знакомством с наместником. Даже не знакомством — зачем пытаться отбелить написанные строки? — оказываемыми наместнику сексуаль-

ными услугами. И плюгавого Соломенко подобное объяснение не удивило — он, якобы, знал некоторые подробности причины досрочного освобождения из лагеря, которые Саша старался не афишировать.

Слова прямо-таки сочились грязью, и Арек подавил желание

отбросить бумаги и пустить дело на самотек. Но профессиона-