Unknown

встречавшая грядущую катастрофу! Ладно — мать. Та всегда мечтала породниться с императорской семьей, и неважно, что родство окажется сомнительным — через мужской брак. Но предательство Вальтера, который сказал: «А что? Хороший мальчик, домашний. Воспитаешь под себя», разъярило до глубины души. Арек высказал семейству, что они поздновато надумали сбывать с рук порченый товар и рискуют огрести

неподъемную неустойку от покупателя, после чего хлопнул дверью, отбыл на Таган и отсиживался там почти полтора месяца, отделываясь от Илле сообщениями о приступе радикулита.

Он понимал — каждая встреча с принцем запутывает си-

туацию еще больше. Нужен нормальный, открытый разговор, а

не танцы вокруг да около. Но беседа не сулила ничего хорошего,

и Арек малодушно откладывал ее «на завтра», на «следующий раз».

«Вот прямо сейчас... Не гладить Илле по шерстке, фотогра-

фируясь в парке с грызунами, а отправить ему честное сооб-

щение: «В гробу я видел этих белок. В парк заеду, съем в кафе шашлык, посплю, а вечером буду пить пиво и смотреть телевизор. Прошу не беспокоить». Но ведь он такое заявление,

не поперхнувшись, не проглотит! Через час посыплются сообщения — от родни, от Эрлиха... Придется ехать в Нератос, а то и на Кеннор. Объясняться. Выходные изгадятся напрочь,

и хорошо, если только выходные. Разборки затянутся месяца

на два, и все в один голос будут повторять: «Да женись ты на маль чике, он не помешает тебе телевизор смотреть». Как же, не помешает...».

— Хаупт, где вы хотите пообедать — в столице или в Eisenwasserlich? — оторвал его от размышлений Хайнц.

— В столице. Неохота по парку бегать. Там с краю где-нибудь

эти белки водятся, чтоб глубоко не заходить?

— Да, — подумав, кивнул старший телохранитель. — Если не с центрального входа... в общем, Рейн подъедет, он помнит.

Там надо чуть-чуть пройти, и, если знать, куда свернуть, за деревьями найдется уютное местечко. Столик, лавочки. Там я белку и кормил.

После раннего обеда Арек пришел в более-менее благодушное настроение. Он дал денег Люксе и Михаэлю, отправившимся в магазин за орехами, и велел купить всего побольше — если уже кормить животное, так до отвала. В уютное местечко, прорекламированное Хайнцем, они прибыли с огромным пакетом, набитым всякой дребеденью — от орехов до сухарей, выгнали оттуда какую-то молодую парочку, поспешившую ус-упить лавку наместнику, и начали осматриваться по сторонам в поисках белки, которую можно облагодетельствовать пищей.

Грызун обнаружился на высоком хвойном дереве, метрах в пятишести над землей, и Рейн — вот кого надо было слушать! — сразу предложил кинуть в нее путы, поймать тело и положить на стол, засыпанный орехами. Сфотографировать, потом путы снять, и

пусть она орехи жрет, если захочет. Но Хайнц воспротивился

и заявил — такая фотография принцу не понравится. А потом

сообщил неприятную новость:

— Я ему в смс-ках писал, что кормлю их с рук. В смысле, вы кормите.

Арек в очередной раз пожалел, что переложил большую часть

переписки с Илле на старшего телохранителя. Никаких воль-

ностей или двусмысленностей Хайнц себе, конечно, не позволял.

Но иногда писал совершенно ненужные подробности — как в этом случае.

«Такие вещи нельзя перепоручать. Но ведь неохота набирать длинные простыни текста ни о чем — о погоде, самочувствии и занятости на работе».

Белка согласилась спуститься вниз довольно быстро — ей

приглянулся бублик. Окрыленный успехом старший телохра-

нитель запретил наместнику курить — «животным это не

нравится, хаупт!» — и начал заманивать грызуна на стол. Арек

от нечего делать вскрыл пяток пакетов с закусками, велел Люксе

с Михаэлем, дававшим Хайнцу советы, заткнуться и отсесть

подальше, и начал обдумывать планы на вечер. Остаться в

Eisenwasserlich или вернуться в столицу? Погода хороша — теплынь, солнышко... Здесь можно усесться на балконе, выпить пива с видом на горы, а если станет совсем скучно, заставить кого-нибудь из телохранителей сгонять в столичный бордель и привезти шлюху. Размышления о преимуществах минета на свежем воздухе развлекли его минут на десять. За это время Хайнц уговорил белку влезть на стол и шепотом потребовал,

чтобы наместник подразнил ее бубликом — так, мол, она подойдет ближе, и снимок выйдет совершенно естественным.

Появление неизвестного, ломившегося сквозь кусты на поляну, вызвало у Арека раздражение. Спугнет белку, и все усилия даром! И тот факт, что незнакомец оказался не незнакомцем, а бывшим любовником-туземцем, недовольство не убавил — скорее, подстегнул. Александер отъелся и перестал иметь загнанный вид. Понятное дело, его-то никто насильно жениться не заставляет!

О том, что двойник мужа жив и здоров, наместник знал. И даже располагал информацией, где он работает. Информация всплыла месяца три назад, в вечерней беседе с телохранителями.

Поначалу разговор не касался Александера — говорили о

городском благоустройстве, вспомнили Eisenwasserlich, и Хайнц неожиданно упомянул самого первого, покойного коменданта.