Unknown

- Это то, чем я очень горжусь, и это стало образцом на протяжении всего [пребывания Австралии в Урузгане], - говорит Сметхерст. - Я не буду говорить, откуда мы взяли разведданные, но мы усовер­шенствовали процесс из-за Ирака. Это был первый раз, когда мы использовали возможности сбора данных, которых обычно у нас не было бы с собой на местах. Эти уроки были извлечены наши­ми партнерами по Коалиции.

Имея более четкую разведывательную картину, Марк Сметхерст обнаружил, что район до Хоры был богат целями, но австралийская ОГССН была небольшим подразделением с незначительными сред­ствами разведки, наблюдения, рекогносцировки и поддержки с воздуха - только вертолеты, необходи­мые для входа на целевые точки и выхода из них, и беспилотники "Предэйтор" с вооружением или самолеты огневой поддержки AC-130, которые могли бы затаиться и оказывать поддержку атакую­щим силам. ОГССН не хватало способности "обслуживать" все свои цели.

Марк Сметхерст пришел к выводу, что лучший способ противостоять этой проблеме - работать на многосторонней основе, и он отправил несколько целей командирам коалиционных сил специального назначения в Кандагар или Кабул.

- Я мог бы утвердить цели, если бы они достигли порогового значения, но мы хотели, чтобы они были утверждены на высоком уровне, - говорит он. - Более высокий уровень с правильным обоснованием, тогда вам выделяют ресурсы.

"Более высокий уровень" включал австралийскую цель в список ССПВ национального уровня (управ­ляемый США), а затем объединял австралийскую разведку и стрелков с ресурсами, назначенными для "обслуживания" этого списка.

В начале 2005 года американские военные репортажи называли Хору одной из самых безопасных ча­стей Урузгана, но к середине 2006 года этот район больше не был местом, в котором правительство провинции имело большой контроль или поддержку. Хора была одним из мест, где Хамид Карзай по­лучил убежище в октябре 2001 года, от лидера ачакзаев Абдулы Халека и лидера баракзаев Рози Ха­на. С тех пор оба этих человека, так или иначе, подверглись притеснениям или нападкам со стороны Джа­на Мохаммада.

Ачакзаи и баракзаи по-прежнему выражали общественную поддержку правительству Карзая, но в течение 2005 и 2006 годов в Хоре, как и в большей части Урузгана, неуклонно росла поддержка по­встанцев.

К 2006 году повстанческое движение перестало быть просто силой передаваемых шепотом декретов, ночных писем и убийств. Была создана значительная поддержка племен, а в таких местах, как Хора, было задействовано оружие, планы и командиры для решительных сражений против местного прави­тельства и скопления неверных. Это был для повстанцев период высокомерия, и в этот период им предстояло усвоить болезненный урок о природе асимметричной войны против современного врага.

Однако до начала боевых действий в Хоре австралийский спецназ действовал в районе, который ста­нет смертельной головной болью на протяжении всей войны. Это было место, где смерти австралий­цев и афганцев внимательно изучаются и обсуждаются по сей день.

Это был Дорафшан, равнина, которая вела к устью долины Блучи всего в десяти километрах от Та­рин-Кота. Не имея районного центра, опознаваемого лидера и пяти различных племенных группиро­вок, Дорафшан был домом для большой вражды, против Джана Мохаммада, против местных жителей и против чужаков. В последующие годы Дорафшану будет уделяться повышенное внимание со сторо­ны австралийских военных в рамках проектов реконструкции (включая строительство больницы, меди­цинского центра и ряда школ), а также в ходе жестоких и кровавых рейдов спецназа.

Места в этой ротации ОГССН, запланированной австралийцами как последняя, были подобны весу полезной нагрузки в космической миссии: необходимо использовать только самое необходимое. Кан­берра ввела жесткие ограничения на численность, разрешенную для этой последней ротации спецна­за, и это означало, что каждый раз, когда сотрудник службы поддержки направлялся в Урузган, у ко­мандира в Таринкоте было меньше на одного стрелка, которого можно было отправлять на операции. Даже с созданием FATC каждый "зеленошнурковый" аналитик из разведывательного корпуса или офицер связи из Австралийского управления связи (тогда известного как Управление связи министер­ства обороны) должен был быть одобрен самим начальником сил обороны Австралии, обеспечивая поддержание критической массы стрелков. Если работу мог выполнить местный житель или кто-то еще в Австралии, то так оно и было.

Это означало, что на третьей ротации в Таринкот не было ни австралийских поваров, ни штатных пси­хологов. Однако там был капеллан. Преподобный Роб Сазерленд удовлетворял духовные потребности всех австралийских солдат в Афганистане, в Кандагаре и Кабуле, но его работа была в основном в Урузгане, где он содержал молитвенную комнату в заброшенной патрульной башне и вел занятия по изучению Библии.