Unknown

Они играли до тех пор, пока не проиграли по штуке баксов каждый. Если бы я проиграл столько, это не разорило бы меня, но это были и не свободные деньги. Когда мы возвращались к магазинам в Venetian, Бриг похлопал меня по плечу.

– Тебе нужно, чтобы я дал тебе немного денег на игру, Крой?

Я повернул голову и посмотрел на него, чувствуя, как хмурится мое лицо.

– Этого нет в контракте Torus, и если я концентрируюсь на том, проигрываю ли я твои деньги, значит, мои глаза не там, где они должны быть.

Его усмешка была теплой, когда он улыбнулся мне.

– Ты абсолютно права. Я просто не хотел, чтобы ты скучал, сидя и ничего не делая, а только наблюдая за тем, как мы развлекаемся.

– Это негламурная часть работы телохранителя, – сказал я ему. – Бесконечное ожидание.

В элитном мужском бутике Бриг примерял несколько рубашек, поскольку, судя по всему, одна ему понадобилась к ужину, так как он не взял с собой запасные, а Нолан пролил на него «Кровавую Мэри» в самолете. Он был в примерочной, пока Нолан и Астор рассматривали запонки, а остальные переписывались, показывали друг другу фотографии и проверяли свои ленты в Twitter и Instagram. Я был единственным, кто следил за незнакомцами, входящими и выходящими из магазина.

Когда зазвонил телефон, я был рад, что отвлекся, хотя и не отрывал взгляда от окружающего. Я не стал проверять определитель номера, не желая терять бдительность даже на мгновение, и был удивлен, услышав знакомое рычание.

– Локрин?

– Почему ты так говоришь?

Я прочистил горло.

– Обычно ты меня не зовешь.

– Ага, и что?

С ним было минное поле, он был таким колючим, но в данный момент мне было все равно. Уже через несколько часов мне надоело мое нынешнее задание, а поскольку он был знакомым, пусть даже задумчивым и вспыльчивым, он звучал как родной. То, что он говорил по телефону, успокаивало.

– Ты меня слышал? – ворчал он.

– Совсем нет, – признался я.

–Ладно, давай попробуем еще раз для тех, у кого нарушена концентрация внимания.

– Ты сегодня смешной, – согласился я, облокотившись на стойку и улыбаясь в телефон.

– Я смешной каждый гребаный день, – сказал он с негодованием. – Но, чтобы ты знал, к тебе приходил какой-то адвокат.

– Адвокат?

– Да, – торжественно ответил он, и тут я услышал, что в его голосе появилась какая-то нотка. – И мне очень жаль, Крой, но я думаю, что кто-то умер.

– Почему?

– Не знаю, у парня был мрачный вид, как будто он мог быть адвокатом по завещаниям, – хрипло сказал он, чувствуя себя неловко. – Он оставил свою визитку; я сделаю снимок и отправлю тебе, чтобы ты мог позвонить ему.

Я вздохнул.

– Да, хорошо. Спасибо.

Он замолчал на мгновение, и я уже собирался отпустить его, но мне понравилась эта возможность вернуться к нормальной жизни.

– Послушай, – сказал он наконец. – Я знаю, что ты покинул дом совсем молодым, но все равно тяжело потерять кого-то из родных, так что да, это отстой.

Я не сказал ему, что если кто-то из моих родителей умрет, то оставшийся в живых никогда не протянет мне руку помощи. А если бы они каким-то образом умерли вместе, я бы никогда не узнал об этом, если бы по какой-то причине это не попало в новости. Мои братья не стали бы сообщать мне об этом. Меня просто не было на их радарах. Для них я был мертв, и я смирился с этим много лет назад. Что бы это ни было, оно не имело никакого отношения к моей биологической семье, и, по сути, единственное, о чем я мог думать, - это то, что один из моих клиентов в Torus скончался, и я ломал голову, пытаясь понять, кто это мог быть.

– Спасибо, Лок, – сказал я через минуту.

Он тихонько кашлянул.

– Ты ведь вернешься, правда?

Удивительно, что ему было не все равно, и неуверенность в его голосе, сопровождаемая легкой дрожью, успокаивала. У меня уже много лет не было семьи. Когда я был полицейским, мне было трудно сближаться с другими, потому что я был настолько сосредоточен на том, чтобы все делать правильно, что у меня не оставалось времени на то, чтобы ослабить бдительность и просто быть самим собой. Ребята из Torus были ближе всего к семье, которая у меня была. И вот теперь, ни с того ни с сего, Локрин показал мне кое-что, заглянул за маску, и это многое значило.

– Крой?

– Прости, – прохрипел я, услышав, как густо посыпался гравий в моем голосе. – Да, я вернусь. Не сомневайся.

– Хорошо, – резко сказал он, и я услышал, как его броня вновь обрела форму, а затем раздался злобный смешок, который подсказал мне, что он снова в норме. – Так что, развлекаешься в Вегасе?

– Здесь идет снег, ты знал?

– Ни хрена себе, – удивился он.

Я хмыкнул.

Его смех звучал очень хорошо.

***