Unknown

И я поверил в это, поэтому, когда Локрин уехал через две недели, я взял с него обещание вернуться и сказал, что привезу Далласа в Чикаго, как только смогу. Когда я обнял его на прощание, меня охватило странное чувство покоя.

– Знаешь, раньше, когда ты улыбался, это выглядело почти болезненно, – сказал мне Локрин. – Но теперь... не знаю. Как будто твоя кожа вдруг стала тебе подходить, как будто тебе в ней хорошо.

Я прищурился.

– Что?

– Это было как-то глубоко, тебе не кажется?

Он отмахнулся от меня, что вернуло нас в нормальное состояние, пока он не встал в очередь TSA Pre-Check³⁶, за которую Джаред заплатил, поскольку мы все так много путешествовали. Он помахал рукой, как только прошел контроль, а когда вернулся домой, позвонил. Это было странно и удивительно одновременно.

***

Месяц спустя, когда мое новое свидетельство о рождении было доставлено компанией FedEx, я позвонил Оуэну. Он согласился полететь с чайным сервизом в Бостон, в Музей изящных искусств, и поговорить с доктором Каллиопой Эдмондс, которая была куратором американского декоративного искусства и скульптуры. Я неоднократно общался с ней, рассказывал о происхождении сервиза, заранее отправил ей документы, чтобы их можно было проверить на подлинность, и вот, когда Оуэн прибыл, мы с ней провели видео-чат, в котором она официально приняла сервиз и разместила его на постоянной экспозиции в музее. Обычно, прежде чем выставить приобретение, его нужно было занести в годовой отчет, но это был полный чайный сервиз Ревира, довольно редкий, и в прекрасном - по ее словами - состоянии. У нее было идеальное место для такого необычного сокровища. Он будет числиться в списке предметов, находящихся в постоянном пользовании у семьи Эска, Женевы и ее сына Кроя, завещанный им Каролиной Гумбольдт, урожденной Эска. На этом я больше не вспоминал о клане Грейвсов, и мне стало легче на душе.

Даллас повесил фотографию бабушки и тети в гостиной.

– У твоей семьи добрые лица, – сказал он мне, глядя на фотографию.

Он был прав. У них были добрые лица.

***

Мы снова были в доме его матери на Эшворт-Серкл, отмечая чудесную новость о беременности Джины. Каллум был похож на оленя в свете фар, который прямо перед ужином приблизился к полному приступу паники, в результате чего я взял его за руку и повел на улицу, чтобы он посидел у бассейна.

– Спасибо, Крой, – сказал он, когда я заставил его наклониться и положить голову между коленями, пока у него не началась гипервентиляция.

К этому моменту мы с Далласом уже не раз ходили на двойные свидания с ним и Джиной, и я обнаружил, что он мне очень нравится. Не так сильно, как его жена, которая была язвительной и милой в равной степени, что ставило ее выше него в моем уважении, но я мог сказать, не добавляя оговорок, что мы были друзьями.

– Хочешь выпить? – спросил я его.

Он кивнул головой.

– Пойду принесу тебе воды.

Когда я уже собирался встать, Кейт внезапно оказалась рядом.

– Обоже, обоже, обоже, – затараторила она, скорчив гримасу, которая находилась где-то между ужасом и восторгом.

– Это вода со льдом? – спросил я, указывая на ее стакан.

– О, да, Даллас послал это для Каллума.

– Умный человек, – сказал я, забирая у нее стакан и ставя его на стол рядом с Каллумом, а затем погладил его по спине. – Ты уже можешь дышать?

Он снова покачал головой.

Я посмотрел на Кейт, которая начала притопывать.

– Расскажи мне, что происходит.

Она остановилась и повернулась ко мне лицом.

– Лоуренс только что позвал Эвана, потому что, видимо, Эван был на кухне с Далласом и начал на него кричать.

– Почему? – спросил Каллум.

– Да, а почему? – сказал я Кейт.

– Эван узнал, что один из его друзей переспал с Далласом сразу после того, как они расстались, и он очень расстроился из-за этого.

– Почему? – раздраженно спросил Каллум, поднимая голову: смена темы - от жены с ребенком до ревности Эвана - помогла ему успокоить расшалившиеся нервы.

– Очевидно, Эван носит с собой факел³⁷ - в этом его только что обвинил Лоу, - и ему это надоело. А потом Эван сказал, что ему надоело сталкиваться с людьми, которых он знает, что Даллас трахал - да, он употребил слово «трахал» на кухне моей матери.

Каллум повернулся ко мне.

– Тебя это беспокоит?

– О, ты имеешь в виду ту ночь?

Он кивнул.

– Какая ночь? – Кейт хотела знать.

– Сколько, две недели назад? – спросил Каллум, и я кивнул. – Мы с Джиной, Далом и Кроем ждали, когда нас усадят за стол на ужин, а этот парень подошел к нам из бара, чтобы поговорить с Далласом, и стало ясно, что А, они переспали, и Б, он очень хочет сделать это снова, и не мог бы Даллас позвонить ему.

Она повернулась ко мне, разинув рот, а ее брови рисковали исчезнуть в волосяном покрове.

– Что?

– Ты разозлился?

– С чего бы мне злиться? Это было еще до того, как он меня узнал.

– Да, но...