Unknown

Речь идет не о желании быть Джоном Кеннеди. Речь идет о планировании того, какими мы БУДЕМ в не столь отдаленном будущем. Следующим человеком, который встанет за президентской кафедрой и произнесет речь, которая оживит сердце нации, не будет старый белый человек.

Я поручила Соне отвечать за все: от списка гостей до освещения и маркетинговых материалов. Это галерея Сони, новое помещение, которое она арендовала на 12 месяцев, первоклассная недвижимость в самом сердце Ист-Энда. Роскошные галереи уже заполнены ее любимыми художницами, как местными, так и международными.

Это ее дебют, как и мой. Она убивает, держит корт в потрясающем черном платье и заключает сделки быстрее, чем успевает ее недавно обученный помощник.

Я подношу ей свой бокал через всю комнату в молчаливом тосте за ее будущий успех. Она усмехается мне в ответ, позволяя Аллену Рену поверить, что он заключает какую-то сделку с самым горячим новым артистом из Мумбаи, когда подписывает договор купли-продажи.

Коул так же занят, споря с Маркусом Йорком на максимальной громкости. Маркус пытается привязать его к другой скульптуре, на этот раз для парка Золотые Ворота.

- Ни хрена! Последний чуть не убил меня.

- Что, от небольшого снега? Давай, летом построим!

- Мы вообще не будем его строить, потому что я этим не занимаюсь.

— Тебе нужно время подумать.

- Мне нужно время, чтобы выпить, — говорит Коул, беря с проходящего подноса еще один бокал шампанского.

- Я не знаю, буду ли я вообще работать в этом году.

— Ты не это имел в виду, — говорю я, проскользнув между ним и Маркусом Йорком и украдкой быстро поцеловав.

- Ты любишь работать.

- Раньше мне нравилось работать, — говорит он, хватая меня за задницу, и ему плевать, наблюдает ли Йорк. - Теперь я отвлекаюсь на более интересные вещи…

— Ну, мне жаль слышать это от тебя, — я притворяюсь, что дуюсь. - Потому что я слышала о возможности, открывающейся в Венеции…

Я достаю из сумочки билеты на самолет и театрально разворачиваю их перед ним.

— Мне нужен горячий молодой артист, который будет сопровождать меня… Я могла бы написать тебе рекомендательное письмо, если тебе интересно?

— Что на тебя нашло? — говорит Коул, таща меня на соседнюю галерею, чтобы поцеловать меня глубже и крепче. — Что бы это ни было, мне это нравится…

Я наклоняю голову вверх, проводя языком по его шее, до самого уха. Затем я шепчу: — Сегодня утром я немного покаталась. Остановилась в Бейкерсфилде.

Коул замирает, его рука лежит на моей пояснице.

- Да неужели? — говорит он, теперь в его голосе нет и намека на игру. - Это удовлетворило тебя?

Я колеблюсь, серьезно учитывая, что я чувствую.

— Кажется, это правильно, — говорю я наконец.

- Это хорошо.

Я чувствую, как он улыбается, его лицо приближается к моему.

— Потому что это так, — рычит он.

Эпилог

Коул

Венеция

1 неделю спустя

Bust Your Knee Caps – Pomplamoose

Мы с Марой прогуливаемся по Салисада-Сан-Моисе в самом сердце Венеции. Это середина Карнавала, и все вокруг нас одеты в костюмы. Ухмыляющийся Арлекино в ярком костюме с ромбовидным принтом танцует в дверях стекольного цеха, а Пульчинелла в белом халате поет нам серенаду с балкона отеля «Bauer». Даже гондольеры, катающиеся на знаменитых лодках по каналу, одеты как персонажи комедии дель арте .

Мара носит черный бархатный жакет и бриджи, отделанные золотом. Великолепное алое страусиное перо украшает ее треуголку, а бледно-белая маска заканчивается над блестящими алыми губами.

Она похожа на королеву пиратов. Я никогда не был очарован ею больше.

Carnevale — идеальная среда для моего прогулочного котенка. Она наслаждается диким морским бризом, ароматом свежежареного молече, хаотичными красками и музыкой уличных ярмарок, вырывающихся из узких переулков между роскошными старыми зданиями.

Если бы я приехал сюда в двадцать с небольшим лет как художник, я бы никогда не смог оценить красоту этого места. Великие города — это живые существа, и люди — такая же часть их архитектуры, как и сами здания. Если я здесь не для того, чтобы смеяться, пить, танцевать и трахаться на своем великолепном балконе с видом на каналы, тогда зачем я вообще здесь?

Мне нужно было почувствовать себя одним человеком, чтобы понять, что я не так уж и похож на других.

Мара - моя вторая половинка. Не мой близнец, а те части меня, которых не хватало.

Я всегда думал, что чувство пустоты, которое меня преследовало, было реальностью человеческого существования. Я никогда не думал, что дыра внутри меня может быть заполнена кем-то другим.

При всем своем высокомерии я упустил основную истину, которую уже поняли другие люди:

Все становится лучше, когда вы делитесь этим с кем-то еще.

Ничто не кажется непреодолимым, когда ты не один.

Это настолько оптимистично, что мне было бы неловко произнести это вслух. И все же я так чувствую. Я вибрирую от радости, пока каждый цвет, запах и звук вокруг меня не кажутся проявлением того, что я испытываю внутри.