Unknown

Теперь я начал беспокоиться. Я видел, что мы были близки к тому, чтобы уйти. Я уставился на командира испанского батальона. Если парень и был встревожен тем, какой оборот приняли события, он никак этого не показал. Я наблюдал, как он вставил шариковую ручку в ухо, повернул ее пару раз, а затем восхитился результатами. Мне хотелось вскочить на ноги и закричать: "Возьми себя в руки, черт возьми!" Но мы были всего лишь наблюдателями. У нас не было власти, и он это знал.

Полчаса спустя встреча закончилась. Предприняв отчаянные маневры в последнюю минуту, боссу испанских миротворцев удалось убедить обе стороны вернуться за стол переговоров в два часа следующего дня. Честно говоря, я не очень надеялся, что они вообще появятся, не говоря уже о том, чтобы заключить сделку.

Разговаривая с ребятами в ночлежке, я спросил, какого черта испанцы не могут связаться с силами ООН и отправить в анклав пять или шесть сборных домов. В них легко могли разместиться мусульмане - двести солдат, которые в настоящее время находились в ситуации, грозящей подвергнуть опасности всю мусульманско-хорватскую федерацию и снова втянуть половину Боснии в войну.

Мы с Адрианом побежали в гарнизон ИСПАНБАТа и сразу же связались с взволнованным помощником командира. Было около половины девятого, через полчаса после окончания совещания. Я понял, что бегемот был дома, потому что видел, как в тонкой полоске света, пробивавшейся из-под его двери, двигались тени.

- Вы вряд ли сможете его увидеть, - сказал адъютант. - Он слишком занят.

- Скажите ему, - ответил я, - что, по нашему мнению, у нас есть несколько вариантов , с которыми он может поиграть на завтрашней встрече.

- Нет. Это невозможно. Полковник разговаривает по телефону с Мадридом. Его нельзя прерывать. Приходите утром. Тогда и скажите ему. Пожалуйста.

Он жестом указал на выход.

Из-за двери донесся смех, громкий, от которого у меня затряслось сердце. Вряд ли это был смех человека, занятого дипломатическими переговорами о жизни и смерти. Я повернулся к адъютанту.

- Передай своему боссу, - прорычал я, - что он примет нас сейчас, или я вернусь домой и позвоню в Сараево.

- Не думаю, что...

- Вы хотите взять на себя ответственность за развал мусульманско-хорватской федерации, майор?

Адъютант запнулся. Выражение его лица говорило о том, что он не в своей тарелке, и он это знал.

- Скажите ему. Сейчас. Пожалуйста.

Адъютант осторожно постучал в дверь. Изнутри послышалось рычание, и он вошел внутрь, закрыв за собой дверь. Минуту спустя он вернулся. У нас с Адрианом была назначена аудиенция.

Командир ИСПАНБАТа был как грозовая туча. Он ничего не сказал, вместо этого просто уставился на нас, постукивая ручкой по краю стола.

- Послушайте, босс, - начал я, - мы проиграем это совещание, если не разберемся с вопросом казарм. Каким-то образом мы должны найти убежище для этих двухсот солдат.

Я начал рассказывать ему об идее со сборными домиками, но он оборвал меня взмахом руки.

- Сержант Спенс, я действительно не понимаю, в чем дело. А теперь, пожалуйста, мне нужно сделать несколько важных звонков.

- Предполагалось, что мы будем ими руководить - терпеливо сказал Адриан. - Они ничего не получат, полковник.

Командир поднял телефонную трубку, что должно было послужить сигналом к окончанию разговора. Но теперь он положил трубку обратно на рычаг.

- Сегодня был хороший день, - торжественно произнес он. - Никаких проблем, поверьте мне. Завтра все будет в порядке. А теперь, пожалуйста, уходите. Я занят.

Он щелкнул пальцами, и к нему подбежал адъютант. Не говоря ни слова, командир указал на нас, затем на дверь.

Кстати, о порыве бродяги. Пять минут спустя я разговаривал по спутниковой связи с ГВ. Сначала я поговорил с Кевом, затем с Джеймсом.

- Мы проигрываем, - сказал я ему. - Если мы не исправим ситуацию, и быстро, Мостар пойдет вразнос. Кто-то должен позвонить этому придурку и объяснить, что к чему, или мы все вернемся к тому, с чего начали.

- Ты уверен? - спросил Джеймс. - Это серьезное дерьмо.

- Если ты хочешь подписать это мирное соглашение через три дня, тебе нужно достучаться до этого парня, - сказал я.

Я услышал, как Джеймс вздохнул.

- Ладно, приятель. Предоставь это нам. Мы разберемся с этим. Дальше это наша забота.

Я повесил трубку. Три лица уставились на меня из полумрака нашего импровизированного операционного зала. По выражению их лиц я понял, что они решили, будто я перешел все границы дозволенного. Я тоже это понимал. Но у меня не было выбора.

- Мы удержим эту позицию? - спросил Кейт, повторяя совет, который я когда-то дал ему.

- Не знаю, приятель, - сказал я, пытаясь стереть усталость с лица. - Думаю, увидим завтра.

Утром десятого числа моим первым долгом было пойти и проверить один из пунктов проверки оружия. Чем ближе мы подходили к соглашению, тем больше мне хотелось быть уверенным, что 81-мм и 120-мм минометы мусульман находятся именно там, где они должны были находиться. Доверяй, но проверяй, как однажды заметил президент Рейган, цитируя старую русскую пословицу.