Unknown

- Это должно быть приемлемо, не так ли?

Мы вчетвером едва не разразились аплодисментами. Бегемот откинулся на спинку стула, выглядя очень довольным собой. Кислич выглядел опустошенным. Хорватский генерал скрестил руки на груди и кипел от злости. Теперь ответственность за ответ снова легла на него.

Он быстро посовещался со своими помощниками. После минуты возбужденного перешептывания со своими соотечественниками хорват наклонился вперед, опершись на локти и скрестив пальцы, как судья, собирающийся вынести приговор.

- Да, мы могли бы на это согласиться.

Мы все расслабились и вздохнули с облегчением. С этого момента все пошло быстро. Казалось, что любое снижение энергии на этом этапе может поставить под угрозу всю ту хорошую работу, которая была проделана до сих пор.

В течение часа обе стороны подписали мастер-карту и прилагаемые к ней дополнения. Это подтверждало текущее расположение позиций на передовой, новые районы сосредоточения войск и расположение новой границы. У нас было соглашение. Оставалось только решить, сколько войск будет разрешено оставить на месте вдоль новой границы, но это было несложно. Тяжелая работа была проделана.

Я посмотрел на часы. И ни минутой раньше. В пять часов, когда совещание закончилось, я связался по спутниковой связи с Джеймсом в ГВ.

- Джеймс, мой старый друг, - сказал я, - миссия удалась! У нас есть соглашение, и обе стороны полностью его соблюдают. Все, что нам сейчас нужно, - это вертолет, чтобы доставить вам карту и документы.

В тот вечер я осознавал необходимость передать ему все. Завтра эта карта, наряду с десятками подобных ей, должна быть включена в еще более крупную мастер-карту, на которой будут обозначены новые границы мусульманско-хорватской федерации.

Подписи на нем нужно было поставить на следующий день, двенадцатого. По неестественной паузе я должен был догадаться, что все будет не так просто. Босния снова творила свое странное волшебство.

- Что стряслось? - спросил я.

- Небольшая проблема, - беззаботно начал Джеймс. - Мы не можем предоставить вам вертолет.

Я старался, чтобы мой голос звучал ровно.

- Да ладно, Джеймс, я не собираюсь снова просить гребаных норвежцев.

- Ты не обязан, приятель. Они тоже не летают. Никто не летает.

- Почему, черт возьми, нет?

- Потому что самолеты НАТО только что нанесли воздушные удары по сербам в окрестностях Горажде. Поправка.

Он на мгновение замолчал.

- На самом деле, пока мы разговариваем, они бомбят этих ублюдков.

Я почувствовал себя так, словно меня только что ударили в солнечное сплетение. В моей голове вертелась дюжина вопросов о действиях НАТО. Однако на данный момент мне пришлось отложить их в сторону. Для меня первоочередной задачей здесь была мастер-карта. Если все вертолеты ООН были на земле, оставался бы только один способ добраться до ГВ, и это надо было сделать ночью.

Я рассказал Джеймсу об этом и попросил его одобрения на одном дыхании. Я хотел быть чертовски уверен, что, если мы начнем это дело, штаб полка окажет мне полную поддержку. Перспектива ночной поездки по длинному горному маршруту, которым мы пренебрегли в пользу паромной переправы, была, мягко говоря, рискованной. Но я чувствовал, что у меня не было другого выбора. Джеймс согласился.

Я быстро подсчитал в уме и сообщил ему, что мы отправимся как можно скорее. По плану мы должны были прибыть в ГВ с картой вскоре после рассвета следующего дня. Если мы задержимся или не сможем попасть, соглашения по Мостару не будет. И убийства начнутся снова.

Глава 9

10 апреля стало днем, когда Горажде начал медленно, но неотвратимо скатываться в ад. Но, возможно, знаком того, что ожидало патруль в тот день, стал странный поворот событий, произошедший предыдущей ночью.

Толпа женщин осадила банк, где расположились штаб-квартира патруля, военных наблюдателей и УВКБ ООН. Мысль о том, что семеро бойцов SAS заперты в хранилище, а снаружи - толпа орущих, брызжущих слюной женщин, по меньшей мере, странна; но, по правде говоря, Чарли и его команда ничего не смогли бы сделать. Они сидели внутри, сжимая в руках винтовки, в то время как женщины колотили в двери и осыпали их бранью через окна.

Сербы держали город в стальном кольце, и теперь они начинали сжимать его все крепче. Жители Горажде, уже умирающие от голода, наблюдали, как танки ВРС и тяжелая артиллерия одну за другой уничтожали деревни к востоку от реки Дрина. Всю ночь, пока Чарли и его люди "слонялись" по крыше банка, глядя на север и восток через свою мощную оптику, небо на многие мили вокруг было освещено пламенем горящих мусульманских деревень.

Поскольку все мужчины были либо мертвы, либо принимали участие в отчаянной обороне города, именно женщины пришли в банк, чтобы выразить свое возмущение. Пока Горажде горел, все, что могли слышать мусульманские радиостанции, - это оглушительную тишину или стену статического шума из мира, который, как они думали, им был безразличен. Это очевидное безразличие передавалось единственным оставшимся в городе людям, женщинам и детям, которые вымещали свой гнев на каждом, кого замечали в голубом берете.