Unknown

Конечно, мне приходила в голову мысль убить себя, появиться в теле другого, дожить до конца его жизнь и вновь начать свою с самого детства, оставаясь собой, но я отбросил это. Теория могла быть несостоятельной, и я бы не просто убил себя, но и того, кто должен был продолжать меня. И тогда бы совсем ничего от меня не осталось, а так я оставлял текст и заветы, которые могли бы помочь сделать жизнь лучше, хоть и не мне. К тому же мои рукописи имели возможность стать книгами. Почему нет? Никто ведь не догадался бы, что это правда. Кому вообще в голову может прийти в это поверить? Поэтому я решил перестать цепляться за любую возможность продолжать жить вопреки тем законам вселенной, которые дали мне шанс столько времени оставаться самим собой. Я свое прожил. Путь закончен. Я ведь не просто так жил и не просто так уходил. Это подталкивало меня верить в высший философский смысл моего существования.

После написания текста я решил пойти на речку. До нее было метров триста по земляной дороге. Я отправился босиком. Солнце ярко светило, ветра почти не было, а из травы доносился стрекот кузнечиков. Пахло травой. Мир вокруг жил своей жизнью и не думал даже как-то грустить без меня. Вода была прохладной. Погрузившись до самого дна, я вцепился руками в песок, прекратил всякие движения и порывы. Представил, как это будет, если я начну держаться за жизнь и гнаться за тем, чтобы удержать память. Меня сразу же начало поднимать вверх и нести по течению. На месте я никак не мог остаться, сколько ни предпринимал попыток. Но потом, ближе к отмели, я смог уцепиться за какой-то корень или что-то вроде этого, и он позволил держаться на дне, сохраняя свою позицию, несмотря на течение. Это вызвало инсайт. От наплыва эмоций я открыл рот, из меня частично вышел воздух, и я чуть не захлебнулся. Выбравшись на берег, я долго откашливался: вода немного попала в легкие. Мне на ум пришла девушка из снов. Она мне снилась, я не знал, кто она, но она была в сновидениях все это время. Даже когда я помнил свою первую жизнь, я не знал, кто это: все мои женщины были примерно моего роста, и потому не могли ею быть. Это натолкнуло на мысль, что я не первый раз живу, и эти бразды уже передавались, ведь подобный образ не может рождаться сам по себе, без оснований. Сны есть сны, и я убедился в их важности. Ничто не имеет большего значения в решении психологической проблемы, чем настойчивые сновидения, которые откладываются в памяти.

Вернувшись домой, я решил оставить еще одну запись о важности снов и необходимости работы с ними. Написано, конечно, было уже очень много, целая стопка тетрадей, поэтому пришлось пометить важность информации, дабы не запутаться в главном. С опытом текст получался, конечно, лучше, но все равно был для меня большой трудностью. Научиться хорошо писать, оказывается, было не так-то просто. Оно, конечно, не было столь важно, но имело какую-то свою магическую притягательность, словно ты выговариваешь лучшему другу то, что наболело за долгий промежуток времени.

Спустя время все было готово. В голову, конечно, приходило еще много мыслей, но я их откидывал, потому что писать можно было бесконечно, а память уже многое оставила в прошлом и не могла быть объективной. Так я просто жил и старался каждую секунду быть в текущем моменте, наблюдая, как за окном закончилось лето и пришла та самая осень, когда мы должны были переехать.

Дождь недавно закончил лить, в небе появилась радуга, в воздухе приятно пахло озоном, а я девятилетним ребенком бегал по лужам в фиолетовых сапогах. Проблемы были далеко. Попытка что-то сохранить и передать совсем перестала иметь значение, ведь я был уже обычным ребенком и хотел просто жить, наслаждаясь жизнью, несмотря ни на что. В сентябре родители сообщили о переезде, а в октябре, когда выпал первый снег, мы начали собирать вещи. Родители сказали взять самое необходимое, а все лишнее оставить. Я взял какие-то игрушки, одежду, а стопку тетрадей, которая была аккуратно перевязана бантом с запиской «не забудь взять с собой», я оставил. Я не понял, что это, для меня оно было не важно, а текст, который там был, я не понял. В голове пронеслась мысль, словно из пустоты кто-то просил взять их с собой, но меня постоянно что-то отвлекало: то кот заходил в комнату, то брат, то сестра, то родители, то собака лаяла, один раз даже отвлекся из-за того, что просто чихнул. В итоге рано утром мы сели в машину, а та стопка тетрадей с непонятным текстом осталась дома. Мысли о ней посещали, там ведь было написано «не забудь», но какого-то явного дискомфорта они не доставляли, и я благополучно о них позабыл.

Дорога была длинной, а пейзаж подобных дорог ничем особенным не отличался, и потому мозг входил в некоторое трансовое состояние и мысли сами выстраивались в голове. О будущем я не думал. Родители сказали ехать, значит, буду ехать. О чем можно переживать, когда тебе всего девять лет и за тебя все решают родители?