Untitled.FR11

1-й красногв. От проклята душа! Оттак вони нашого брата повсігда. Поміра, а таки вирве в тебе шматок тіла.

С і н і ц и н. (Виходить, за ним залізнодорожник.) Свободен. Больше не водить. На два часа перерыв.

Вартовий. Свободен без провожатых?

Сініцин. Без. (Виходить в двері до передпокою.)

Залізнодорожн. (З тим же переляканим лицем за ним.)

Вартовий. Ну, свободны и вы, товарищи.

1-й красногв. Ну, только, мы тоже без провожатых. (Сміється й бере свою рушницю.)

2-й красногв. (Також бере.) Ох, да и спать же буду! Устал, как пес? Три ночи ни на минуту не спал.

1-й красногв. Яз неделю вже не сплю. Та й ще не спав би з неделю, аби передушить усіх буржуїв. Вичистить до ноги, щоб і духу їхнього не пахло. Чисто всіх, з дітьми, з жінками...

2-й красногв. Чтоб и на расплод не осталось? (Поглядають на Софію.)

1-й красногв. Атож! А тих українців дак не то що розстрілювать, а просто живими всіх у яму й засипать.

1-й красногв. Ага, самостійного гімназистйка «ос-лободили» . А та, а та що виробляє!

Вартовий. Помешалась... Поет, смеется. Ах, ти... вишь беда какая вышла. Бедная!

1-й к р а с н о г в. Та й її слід би тоже... Що їх жаліть? Вони нас жаліли? От нехай тепер самі покуштують. Усіх вирізать, проклятих.

2-й красногв. Дда-а... Тронулась умом. Надо было отпустить малаго.

1-й красногв. Куда пустить?! Кого? Варняка чортзна-що. З тих малих повиростають великі, то вони нам покажуть. Ходім лучче! (Виходять.)

Вартовий і 2-й красногвардеєць ідуть за ним.

Софія. (Сама. Дивиться у вікно. Потім неспокійно ходить по хаті. Хоче йти до дверей у передпокій, але роздумує і рішуче сідає чекать. Надворі чується знов залп. Софія схоплюється, хоче бігти до вікна, але зупиняється й сідає.)

Грінберг. (Входить задиханий, але оживлений, в підняттю, простяга обидві руки Софії, швидко підходить до неї.) Ради Бога, извините, товарищ, что задержал вас. Невозможно было вырваться. Здравствуйте, дорогая! С победой, с торжеством пролетарского дела!

Софія. (Вітається.) Я до вас у важній справі. Я не хотіла вам по телефону...

Грінберг. Ну да, ну да... Конечно. Ну? Что? А? Жарко было ночью? А? А как они, мерзавцы, удирали! А? Это было прямо таки великолепно. Мы их били, как куропаток. Да ведь банды хулиганов, жуликов. Ну, вы не очень волновались ночью? Ваш дом не пострадал? Я думал о вас и, представьте, делал все, что мог, чтоб снаряды не летели в вашу сторону. Я даже...

Софія. (Нетерпляче.) Я дуже дякую вам, але я хочу попрохати вас...

Грінберг. Знаете что, товарищ: говорите по русски, ей-богу, теперь как-то не до этого. Вы меня извините, но момент слишком важный и торжественный, что ли, чтоб...

Софія. (Різко.) Хорошо. Я буду говорить так, как вам хочется.

Грінберг. Не так, как мне хочется, а...

Софія. Дело в том, что ночью при мне на квартире красногвардейцы арестовали моего отца и брата. Они находятся здесь, в этом штабе. Их хотят расстрелять.

Грінберг. Вашего отца и брата? За что? Ведь они, вы говорили, рабочие.

Софія. Да, но они украинцы. Вільні козаки.

Грінберг. Вильные козаки? Гм! Они здесь?

Софія. Да. Я насилу упросила подождать с казнью до вашего прихода.

Грінберг. (Стурбовано.) То есть как? В каком смысле?

Софія. Я сподіваюсь, що ви їх визволите.

Грінберг. Ах, товарищ, да оставьте вы хоть в эту минуту ваше украинофильство. И как вы, право...

Софія. (Тихо, зціпивши зуби.) Я ошиблась. Я надеюсь на вашу помощь.

Грінберг. В качестве кого они арестованы?

Софія. В качестве врагов, конечно. Что за вопрос?

Грінберг. (Різко.) Я понимаю. Но они кто: офицеры, солдаты, вольные казаки, гайдамаки?

Софія. Вольные казаки. Я ведь сказала вам.

Грінберг. Вольные казаки? Так что ж я могу сделать? Я ничем не могу помочь. Мы издали приказ: всех ♦вильных» казаков расстреливать. Это злейшие враги рабочих. Провокаторы, изменники, разбойники! Это негодяи, которых всех до одного...

Софія. Товарищ, я говорю с вами о своем отце и брате! От огульной характеристики вы могли бы воздержаться.