Unwittingly (СИ)

Все всё понимали. Джек тоже понимал. На столе Капитана лежали два листа бумаги в одном прозрачном файле, подписанные, но без даты.

Эти прошения об отставке они написали давно, оставив в сейфе до поры. Примерно на такой вот случай, в расчёте, что дееспособным останется хотя бы один. И ни один из них не сомневался в том, что второй уйдёт следом. Со службы ли, из жизни ли. Они не брали друг с друга глупых обещаний «жить ради памяти» или вроде того. Слишком много пережившие, они не посмели бы обрекать друг друга на одиночество и лишнюю боль.

Капитан задержал взгляд на этих документах, принимая с неохотой, но спорить не стал, положив сверху на документы первой очереди. Он тоже всё понимал. Не без его санкции Брок оказался в госпитале ЩИТа, а не в заведении от Министерства Обороны. Для страны он бы был просто очередным солдатом, утратившим функциональность. Для Кэпа он был «своим», пусть и больше не нужным, но своих он всё равно не бросал, стараясь дать максимум того, что мог, будто откупаясь, будто от него требовали.

Конечно, Джек не отказался. Это было бы глупо, хотя едва ли глупее, чем оставаться в этих пропахших лекарствами и безысходностью стенах. Он знал диагноз уже там, под землёй. Знал просто по опыту других случаев применения подобных спецсредств. Чудом было то, что его командир остался жив. А вот хорошим ли это чудо было, покажет лишь время. Выбора у Джека всё равно не было и не будет. Он всё равно должен был благодарить судьбу за то, что не забрала его любовника целиком, оставив что-то, о чём ещё рано судить.

Он всё же задремал, придвинув стул к койке Брока, хотя по приказу Капитана в палате уместили ещё одну, чтобы Джек мог не уходить ночевать, чтобы ему не пришлось спать на полу. В прошлом остались бессонные дни и ночи. В первые дни он не мог спать, но потом организм взял своё и Джек не противился. Он понимал, что нужен Броку живым и здоровым. Сильным, чтобы вынести всё, что придётся. Что будет, если командир не выкарабкается, он старался не думать. Самоубийцей он не был, но жизни без пары не представлял. По той же причине он наскоро глотал безвкусную больничную еду, которую приносили медсёстры, не покидая палату и следя за всеми процедурами.

Он спал, вымотанный тяжёлым ожиданием, и не видел, как по подушке перекатилась голова Брока, как он открыл затуманенные глаза. Он вскинулся, лишь услышав хриплый вздох. Пересохшие губы шевельнулись, и Джек цапнул со столика у кровати стакан с водой. Он каждый день приносил новый, в ожидании…

Соломинка ткнулась в непослушные губы. Они это уже проходили. Тяжёлые контузии бывали у обоих, и хоть взгляд Брока был не особо твёрдым, в нём виделось узнавание, и Джек позволил себе выдохнуть. Командир в своём уме. Это было грёбаным чудом.

Напившись, Брок вытолкнул языком соломинку и глубоко спокойно вздохнул. Смочив пальцы водой, Джек увлажнил его губы. Он не стал лезть с поцелуями, и Брок благодарно моргнул.

Отставив стакан обратно, Джек несильно сжал ладонь командира, чувствуя слабый отклик. Он не стал спрашивать, но Брок под его взглядом рвано, хоть и слабо, оскалился.

— Голова как каменная. Плывёт всё.

Он едва шептал слова, но Джек, низко пригнувшийся, всё равно его понимал, чуть ли не мысли читая. Лицо Брока дёргалось, когда он произносил слова, перекашивалось, как у жертвы инсульта. Так же передёргивало и всего Джека внутри. Но…

Командир живой, в сознании, при памяти. Остальное ерунда: и не таких выхаживали, и Джек сделает всё, что можно и нельзя, раз уж мироздание оставило ему любовника.

— Вы его взяли?

Джек был готов и не готов к этому вопросу. Он отрицательно мотнул головой.

— Прости.

Брок снова чуть сжал пальцы, ободряя.

Джек не знал, что цель всё же была устранена. Он ходил к Капитану. Требовал и просил позволить ему добыть ублюдка, но тот лишь разводил руками. Отчёт об устранении преступника лежал у него на столе в отдельной папке, отданной Джеймсом. Зимний мониторил тогда периметр и без жалости и разбирательств пристрелил беглеца.

Стив не говорил Джеку. Его, находящегося в раздрае, в какой-то степени поддерживала мысль о мести. Джеймс тоже не рекомендовал говорить — по крайней мере — пока.

— Прорвёмся.

Прикрыв глаза, Джек прижал к горячему лбу их сцепленные руки. Они прорвутся, как всегда.

***

Что-то всё же случилось. Сначала это было почти незаметно. Пропущенные совместные завтраки и ужины. Чуть повышенный тон разговора. Чуть небрежения. Не оставленные записки.

Дальше — больше. Одинокие ночи в холодной постели, потому что Брок с новыми друзьями смотрел бейсбол и заночевал у них. Острая реакция на не так поставленные чашки и обувь не с той стороны коридора.

Джек не понимал, в чём виноват, и Брок не упрощал. Он только чаще огрызался и отворачивался, лишь изредка снисходя до общества Джека, удовлетворяя собственные потребности. Но впору было радоваться хоть этому.