Ему и раньше приходилось слышать, как за спиной лязгает затвор. Правда, в тех случаях командир обещал его прикрыть, посылая самого Джека под пули, и делал обещанное, порой подставляясь сам, но в тишине квартиры этот звук был предвестником беды.
Уже переступив порог, он оглянулся. В лоб упёрлось пистолетное дуло.
— Ещё раз тебя здесь увижу — пристрелю. Вали отсюда, мразь. Таких, как ты, убивать надо как бешеных собак.
И столько праведной ярости было в лице бывшего командира, бывшего любовника, что Джек не смог даже подхватить сползшую с разом ослабевшего плеча сумку. И понял, что даже друзьями остаться не суждено. В груди стало больно и горячо, перед глазами стало мутно, но причину он понял лишь тогда, когда лицо Брока перекосилось от отвращения.
— Ещё и плачешь, как баба. Как же ты мерзок. Убирайся к чёрту.
Дульный срез ткнулся в лицо снова, больно впечатываясь в кожу, но Джек, моргнув, всё же поднял взгляд. Выпустив из ладони пойманные в последний момент ручки сумки, он постарался сделать так, чтобы голос не дрожал. Только нормально сказать не мог – почти прошептал. Горло будто ремённой петлёй перетянули, и затягивали, затягивали…
— Стреляй, Брок.
Он видел и побелевший от напряжения палец на спусковом крючке, и трясущуюся от ярости руку, и горящие ненавистью глаза, и внезапно осознал, что просто не сможет уйти. Бросить. И даже в таком Броке он не сомневался. Он вообще никогда не сомневался в своём командире.
Ему показалось, что он услышал характерный звук, когда бывший любовник выбрал до конца холостой ход спуска, и последний тонкий скрип ударно-спускового механизма. Разумеется, даже услышь он это, осознать бы уже не успел. Просто он знал, как звучит оружие. Как звучит неосознанное предательство.
Говоря свои последние слова, он отпускал Броку все его невольные грехи и прощался с ним, надеясь, что тот не вспомнит и не оплачет, оставшись, скорее всего, в счастливом неведении.
***
— Он был признан вменяемым.
— Мы оба знаем, что это не совсем так, Стив.
— Ты предлагаешь отправить его в сумасшедший дом?
— Я не думаю, что его удержат тюремные стены.
— Есть тюрьма, откуда он не сможет сбежать.
— Рафт? Стив, он столько сделал ради меня. Ради нас.
— Бак, это лучший вариант.
— А что будет с ним, когда он выйдет на свободу?