Упавшие с небес (СИ)

Едва прошли сжатие, как я запросил картину окрестностей и убедился, что выскочил очень удачно. Мы экономили час или два времени, и следующий прыжок с опорой на мощный базовый энергоузел должен был завершить почти половину дороги. Дальше, правда, шла частая чехарда густозаселённых миров, где двигаться приходилось с опаской, но штормовых предупреждений не передавали, и я не слишком беспокоился за безопасность прохождения.

Даниель уже хозяйничала на камбузе, готовила что-то, а не разогревала пайки, и я не мог не одобрить её заботы. Пусть сам жевал что угодно, а девочке требовалось хорошо питаться.

— Устала? — спросил я Таисию, усаживаясь рядом.

— Немного, — ответила она. — Здесь очень непривычно, ощущения странные.

— Сжатия ты переносишь хорошо, а к остальному легко приспособиться. Сейчас поедим и завалимся спать, Тревор сам подведёт нас к стартовой области.

— Здесь есть кто-то ещё? — насторожённо спросила девочка. — Кто это — Тревор?

Я широко развёл руками, показывая вокруг.

— Это он — наш корабль.

Таисия недоверчиво сощурилась:

— Вы к нему относитесь как к человеку?

Детский вопрос прозвучал неожиданно взросло, я и не нашёлся с ответом. Пилоты скорее всего, себя видели не вполне людьми, чем-то вроде промежуточной формы существования, так что тесное общение с электронными мозгами проходило для нас без последствий. Многие из тех, кто не покидал планет тоже носили усиливающие чипы, но не в таком количестве как мы.

— Вместе работаем. Чего стоим один без другого? Товарищи — да, а люди или нет — то дело десятое.

— Вся команда? — уточнила Таисия.

— Конечно.

К счастью, Даниель управилась со стряпнёй и поставила перед нами тарелки. Я машинально похвалил пищу и принялся есть. Не тянуло сейчас вдаваться в философские отступления. Я хотел безупречно провести свой первый самостоятельный рейс и старался не отвлекаться от главной задачи.

Всегда любил быть один, а сейчас отсутствие на борту других пилотов не то чтобы напрягало, а создавало непривычный вакуум. Инженеры, как правило, работают в своих отсеках и ощутимы лишь по связи, потому я тихо радовался недолгим минутам, проводимым вместе. Даниель расспрашивала Таисию о выученных уроках: не то экзаменовала по привычке всех людей её профессии, не то хотела поддержать нейтральный разговор. Я слушал про хорошо известные мне школьные премудрости почти с умилением и едва удерживался от подсказок.

Уходить не хотелось, но когда мы разбрелись по каютам, тепло соучастия осталось со мной и засыпал я, кажется, с улыбкой на губах.

Собственно говоря, я вполне мог остаться в постели и благополучно пережить в ней очередной прыжок, искусственный разум мог принимать команды и на расстоянии. После единения с кораблём построение стен становилось доступным в любом месте, но помимо путевой рутины существовали ещё непредвиденные обстоятельства и вот как раз на этот случай и следовало занимать главное кресло. Там любой пилот чувствовал себя увереннее и распоряжался быстрее и точнее. Почему так получалось — никто не знал, но я твёрдо решил на борту собственного корабля всегда свято следовать традициям.

Поэтому в нужный момент уже оказался на мостике.

Джамповый контролёр энергетического узла и сам делал неплохие расчёты, так что я получил дополнительный набор цифр и команд, но поразмыслив мгновение другое, взял один из наших с Тревором вариантов. В ответ послышалось удовлетворённое ворчание — механизм стремительно начинал очеловечиваться.

Я привычно послал оповещение и на местную станцию, и по внутренней связи. Даниель была опытным инженером, и ей совсем не требовался мой контроль, но порядок есть порядок. Груз переносил путешествие сквозь бездны пространства вполне уверенно — данные с его следящих приборов поступали на мостик регулярно, я лишь пожалел, что не успеваю как следует налюбоваться содержимым контейнера. Последующая серия прыжков требовала присмотра и сверки, а там и финиш виднелся в радужной дали изменённых равнин.

Мы вошли в сжатие под идеальным углом, и я мысленно расслабился, представляя в деталях следующий этап и не подозревая подвоха, когда всегда преследовавшая меня неудача в очередной раз с торжествующим рыком вынырнула из норы.

Едва судно перешло на ровный ход, как Тревор тревожно подмигнул огнями на виртуальном пульте и заговорил бесстрастно, но быстро, явно намекая на экстренность ситуации.

— Поступил запрос от Конгрегации Тангеры.

У человеков я нахватался не только хорошего, но и разного. Привычка к командной работе помогла справиться с раздражением. Я быстро заблокировал навигационную систему, автоматически отсекая непрошенный контроль. Ну вот, началось! Ничего приятного я со стороны этой воинственной и угрюмой расы не ожидал, потому быстро предупредил Даниель о том, что у нас завелись заморочки, и, лишь получив от неё подтверждение о введении чрезвычайного статуса в подконтрольных ей отсеках, позволил Тревору открыть запрос.

— Судно борт 84740908, вы вторглись в территориальное пространство планета Асада. Немедленно переведите системы в ждущий режим и ждите решения пограничной службы.