Упавшие с небес (СИ)

Закольцевав связь, я поспешил в трюм. Прибыли мы ровно, когда следовало, так что поспешить с погрузкой выходил самый резон.

Даниель уже распоряжалась механизмами. Спустившись вниз, я даже затормозил на входе, разглядев плывущее к нам в брюхо диво. Конечно я знал размеры ящика, но не представлял их воочию. Наглухо запаянная оранжерея поражал воображение не только габаритами, но и материалом, на удивление неоднородным: где прозрачным, где матовым, где тускло отсвечивающим бронёй. Датчики и энергопреобразователи прилепились со всех сторон. Даниель споро переключала их на местное питание. Она успела протянуть нужное количество кабелей, и я тут же бросился помогать. Подтаскивал, расправлял, а напарница топила штекеры в соответствующие слоты.

— Как Таисия? — спросил я между делом, потому что девочки в трюме, к счастью, не наблюдалось.

— Посадила её делать школьный реферат. Если ей и дали поблажку, позволив полетать по галактике, это ещё не значит, что нужно запускать учёбу.

— И она не протестовала?

— За всё приходится платить! — ответила Даниель, чуть усмехнувшись. — Всё доказывать — сам сказал, и очень вовремя. Спасибо, Феб!

— Не за что! Мой воспитательный порыв для самого оказался прорывом.

Мы завершили погрузку, потом обошли (а кое-где и полазить пришлось) весь контейнер, собирая показания счётчиков, чтобы сверить их со стандартом и данными, полученными Тревором. Кабельное соединение иногда давало сбои и вообще считалось устаревшим, но стоило не в пример дешевле скачкового и обеспечивало большую стабильность при прыжках.

Отчёты сошлись не идеально, но в пределах допустимой погрешности, и я подписал все нужные документы. Заказчик провожал своё сокровище лично и оглядел его не без сожаления, словно успел сродниться не то с техническим, не то с биологическим чудом всей душой.

Даниель осталась поболтать с ним (это всегда производит хорошее впечатление на клиентов), а я поднялся на мостик, чтобы заняться своими непосредственными обязанностями.

Загрузившиеся суда в очереди не держали, то есть она и здесь была, но весьма короткая или как у нас говорят — быстробегущая. Я подключился к общему каналу и, дождавшись сообщения от Даниель, снялся с позиции и встроился в карусель.

Знакомые умиротворяющие действия ласкали душу, пропитывали меня теплом, я даже мурлыкал что-то под нос, наблюдая за очередью и прокачивая готовую маршрутную программу по последним сводкам. Дорога впереди лежала относительно гладкая, путешествие обещало быть рутинным. Кое-где набухали тревожные потенциалы, но я надеялся обойти их с минимальными отклонениями, если до этого сами не рассосутся.

Так разомлел, дурак, что почти забыл о палачах и прочих неприятностях бытия, надеясь от души, что хоть на время все они оставят в покое. Не знаю — почему. Наверное, просто мне этого хотелось.

Позиция подошла незаметно. Первый импульс давала кораблю сама станция. Энергия здесь стоила дёшево, зато впечатление эта услуга производила благоприятное. Как только нам открыли стартовый коридор, я тут же связался с Даниель и передал точку временного отсчёта. На самом деле много летавшие в космосе экипажи никогда этим не заморачивались, потому что и так было ясно, что к прыжку надо подготовиться сообразно своей реакции на него. Я не хотел обидеть Даниель мелочной опекой, беспокоился лишь о Таисии.

Люди на удивление хорошо переносили сжатие пространства. Даже на старых кораблях в былые времена, когда технологию только осваивали и не имелось в заводе никакой защиты и то не зафиксировали случаев действительно серьёзных нарушений здоровья. Присмотреть за ребёнком следовало лишь для порядка. Первый прыжок часто вызвал приступы головной боли, расстройство кишечника, а то и сексуальное возбуждение. Мужчины, на которых, как правило, и снисходила последняя напасть не упускали случая этим прихвастнуть. Женщины, если у них такое и случалось, непременно помалкивали. Я не пытался вникать в разницу восприятий и вообще подобную ерунду. Меня чисто человеческие глупости не касались.

Сам выдерживал как начало прыжка, так и выход в обычное пространство без всяких последствий, потому считался стабильным пилотом. Подобная запись в протоколе всегда шла на пользу.

— Ну, вперёд! — сказал я, как только стартовая установка влепила нам импульс под зад.

Время остановилось собралось в тугой комок, а потом выстрелило во все стороны гулким фейерверком. По коже потянуло томной ленью, но слабенько и неотчётливо. Я равнодушно подумал, что возможно испытывал бы на прыжке оргазм если бы знал, что это такое не понаслышке, а технически. Впрочем, плакать о том, чего не изведал смысла не находил никакого. Зачем осложнять и без того непростую жизнь?

Я прилип к шероховатой поверхности кресла, машинально вслушиваясь в глухие шумы сжатия. Ни о чём они не сообщали, но, согласно легендам, могли. Люди сотворили целый букет мифов о чудесах нелинейного пространства, но мне ни разу не удалось столкнуться там, внутри с чем-то действительно любопытным.