Упавший лист взлетел на ветку. Хроники отравленного времени

На самом верхнем ряду из-под парты торчали чьи-то ноги. По их виду можно было сказать, что это нижние конечности крупной человеческой особи мужского пола. Самой особи видно не было, так как особь лежала на сиденьях и спала. Когда подошва кроссовка сорок четвертого размера левой ноги под действием силы тяжести проскальзывала по полу и срывалась с верхней ступеньки на нижнюю, особь вздрагивала и пыталась вернуть ноги на место, в исходное положение – прижатыми к парте, так, чтобы это не сильно было заметно снизу. Но исходное положение было весьма неудобным, так как требовало напряжения определенных групп мышц, поэтому ноги, в конце концов, оказались достаточно фривольно раскинуты в позе, характерной для мертвецки пьяного человека. Человек, однако, не был мертвецки пьяным – сказывался серьезный недосып.

Был этот человек студентом третьего курса специальности «Экономика народного хозяйства в условиях рынка». Сокурсники достаточно смутно помнили его имя и фамилию, называя, как в глаза, так и за глаза, достаточно простым и понятным прозвищем «Горыныч».

Когда-то давно, еще на первом курсе, жил он в общежитии в одной комнате с ребятами, которых звали Петя, Вася и Егор. Были они очень дружными и много времени проводили вместе – ведь приехали они из одного города. Хорошо учились, были веселые и интеллигентные – в их комнате часто был слышен дружный смех. Горыныч среди них казался белой вороной – большой, хмурый, грубый, немногословный.

Как-то раз Петя и Егор уехали домой на выходные, а Вася остался. Вася хотел спокойно подготовится к семинару, который должен был быть в понедельник. И тот большой и хмурый студент тоже остался. Он почти никогда не ездил домой на выходные, и на это были свои причины.

И вот, как раз в то время, когда грубый и немногословный студент спал, а Вася вовсю готовился к семинару, в комнату вломились трое пьяных старшекурсников, которые искали спиртное. Спиртное они не нашли, зато нашли двух студентов-первокурсников. После небольшой словесной перепалки Васю они просто выкинули в окно, а второго студента разбудили и с угрозами физической расправы послали в магазин за спиртным. Да, этот студент очень хотел стать добрым, хорошим, отзывчивым, как Вася. Но этого у него не вышло… Он пошел в магазин и купил спиртное. Купил и принес… Принес и отдал… А потом схватил стоявший в комнате табурет и повыбивал всем троим зубы…

Вася тогда попал в больницу и долго там лечился, а потом уехал домой и так больше и не вернулся.

Петя и Егор продолжали учиться, но смех в их комнате стал звучать намного реже.

Вот именно тогда, когда он расправился с этой троицей, к нему и прилепилась эта кличка: Горыныч. Злой, яростный, но в душе справедливый – Горыныч. Уделал этих троих…

Наконец прозвенел звонок. Маленький человечек у доски засуетился, что-то пробурчал напоследок, потом сложил свои бумаги в папку и вышел из аудитории. После этого повсюду началось движение, вначале робкое, тихое и незаметное, сопровождающееся незамысловатой возней, но уже буквально через одну минуту оно превратилось в топот, гомон, шквал шагов. Хозяин торчащих ног нехотя зашевелился и медленно сел, опершись локтями о стол. Он широко зевнул и посмотрел вокруг красными глазами.

– Горыныч! Ты что, ночами не спишь? – послышались рядом чьи-то голоса.

Раздался звонкий смех.

Мутным взглядом Горыныч посмотрел вокруг. Мимо него спускалась вниз небольшая группка девушек.

– И кто она – твоя любовь? – выкрикнула одна из них.

– Отстаньте от человека, фурии – раздался сзади тихий, уверенный мужской голос – Не видите, что ли, он морально утомлен.

За девушками шел Коля Цирик, известный всем местный спекулянт и циник, а также пикапщик, самогонщик и содержатель притона для увеселений. Усталость на его лице имела вполне умеренные проявления и носила, скорее, профессиональный характер.

– Сексуально истощен! – передразнила девушка и вновь раздался дружный звонкий смех.

– Да что вы знаете об истощении? – процедил Коля.

Он остановился и сочувственно похлопал Горыныча по плечу:

– Хреновенько?

Горыныч неопределенно махнул рукой, мол, переживем, затем собрал волю в кулак, и оттолкнувшись двумя руками от стола, поднял в вертикальное положение непослушное тело и двинулся к выходу. Сила инерции понесла его вниз по ступенькам, и он, наверное, растянулся бы где-нибудь там внизу, у дверей, если бы его не придержал за рукав Цирик.

– Ты что, сдурел, так пить?! Приходи, подлечу… – сказал он.

– Да кто пьет-то… – вновь махнул рукой Горыныч – У меня это… – его прервала волна тухлой отрыжки – Курсач горит…

– Курсач – это серьезно. Но ты, главное, не напрягайся…

– Ага, не напрягайся… Если меня отчислят, Папа с говном смешает. Вот тогда точно сопьюсь – вздохнул Горыныч.

– Ну я же не говорю, совсем ничего не делай – резонно заметил Цирик – Делай, но не сам. Человечка тебе подыщем, он и сделает. Хорошо и недорого. Все будет зашибись.

– Серьезно?! – устало ответил Горыныч

– Без базара – ответил Цирик – Ты приходи… Сегодня будут танцы.