upload

Я не хотела думать о своей матери, о Пауло, или о своих братьях и сестрах. Или

обо всем том, что последует между Калебом и мной. Но в особенности, я не хотела

думать о Николь, о прекрасной Николь, потерянной и блуждающей вдоль границы

Мексики в поисках меня. Я никогда не прощу себе, если с ней хоть что-нибудь

случится.

Ворочаясь с боку на бок, меня разрывало на части от злости, волнения и печали.

Мое плечо не унималось, из-за чего мои метания и повороты вызывали тупую боль,

словно я лежала на голой кости.

А потом... на меня обрушилось неизбежное.

Приглушенные голоса. Воспоминания о том, как меня удерживали лицом вниз,

срывая с меня одежду. То, как они игнорировали мои крики, посасывая и подергивая

мое тело. И я снова почувствовала все это - ужасное избиение.

Вопреки силе введенного мне лекарства, я открыла глаза и закричала. Втягивая

воздух в свои горящие легкие, я попыталась сфокусировать взгляд.

Калеб вскочил со стула, на котором сидел, и быстро включил свет.

Наконец, ко мне пришло осознание.

Я в безопасности. Я здесь. Калеб рядом. Он не причинит мне вреда.

Я задыхалась, а мой голос был пропитан не пролитыми слезами и перенасыщен

эмоциями.

- Это было так реально. Как будто они...

Калеб сел рядом со мной, и я подалась к нему в поисках утешения, успокоения,

хоть чего-нибудь. Мне больше не нужно было ничего говорить.

- Все хорошо. Они больше никогда не сделают тебе больно.

Его слова были идеальными. Такими правильными и успокаивающими.

Обернув свою правую руку вокруг него, я прижалась к нему еще ближе. На

несколько блаженных секунд осталось только ощущение его рук, его твердой груди, и

биение его сердца, вырывающие меня из ужаса моего сна. Я вдохнула.

- От тебя пахнет мылом, - прошептала я слабым голосом, утыкаясь носом в его

рубашку.

Мне не нравилась мысль о том, что он оставлял меня одну. И я больше ни за что

не хотела снова оставаться одна в темноте.

Своими пальцами он перебирал мои мокрые от пота волосы.

- Я ждал, пока ты уснешь. На это ушло не так много времени.

Эти слова меня немного удивили. Я уже настолько привыкла к насмешливым

комментариям Калеба, что ожидала от него что-то вроде, 'Ну и ну, Котенок, какой у

тебя большой носик'.

Неужели сейчас что-то изменилось? Или мы изменились? В какой-то степени, я

167

Плененная во тьме. С. Дж. Робертс.

уже знала ответ.

- Тебе не обязательно спать на стуле.

- Неужели?

Голос Калеба был слегка насмешливым, но без грубости или снисходительности.

Я поняла, что он меня дразнит.

- Засранец.

Он прижал меня еще крепче, - У тебя всегда найдется ответ.

Такой его тон всегда заставал меня врасплох.

- Внезапно это стало чем-то хорошим?

- Это значит, что ты не сломлена.

Он тихо засмеялся, и мне захотелось сделать то же самое. Но во мне пока не

было смеха, поэтому я просто удовлетворенно вздохнула.

Это был тот самый странный, нездоровый юмор, который мог существовать

только между мной и Калебом. Мы оба пытались продлить это мгновение, но оно

улетучилось так же быстро, как и появилось. Поэтому, мы просто молчали, обнимая

друг друга, и зная, что существует миллион вещей, о которых нужно было сказать,

спросить, или объяснить, но понимая, что никто из нас не будет этого делать.

- Нам пора двигаться дальше.

Калеб прошептал эти слова, как будто тем самым, он мог уменьшить их

значение. Мое тело снова прошиб пот, но, я все равно, не могла позволить ему уйти.

Мне, действительно, нужно было вставать.

Прямо, блять, сейчас.

Но мне не хотелось двигаться. Не тогда, когда губы Калеба прижимались к

моему виску и не тогда, когда ощущение его стройного, мускулистого тела,

обнимающего мое, дарило мне чувство защищенности и принадлежности, о котором я

мечтала всю свою жизнь.

Однако было слишком опасно оставаться в его объятиях. Очевидно, я начала что-

то испытывать к Калебу. Некоторые чувства были понятны, другие не очень. Если я

позволю себе доверить ему свою безопасность, свой покой, свою жизнь или... свое

сердце, я буду страдать.

Опять!

Я поежилась от воспоминания.

Мне всегда казалось, что я была разделена на две личности, но не в равной

степени. Одна из них, та, что поменьше, была сильной, уверенной, язвительной, с ней

было лучше не связываться. Именно она отправляла Калеба ко всем чертям, дралась

локтями и прокусывала плечи. И именно она заставляла меня жить.

Но была и другая. Та, которая нуждалась в любви и признании. Именно она не

хотела отпускать Калеба, потому что на каком-то иррациональном, необратимом

уровне, была убеждена в его важности для меня.

Я испытывала то, чего не испытывала прежде, я чувствовала, что Калеб был

сломлен больше, нежели я. И это создавало между нами огромное расстояние не в

168