upload

сапоги, шерстяной свитер, теплые рукавицы. Они и повязку на моей руке

сменили, обработав рану мазью, чем заслужили искреннюю мою благодарность

и еще пару лишних положительных пунктов в моем собственном рейтинге рас.

Мы с небольшим отрядом вот уже несколько часов пробирались будто бы

сквозь самое сердце разыгравшейся стихии. Я давно перестала ориентироваться

в пространстве, заслоненном сплошной белой пеленой, и просто шла след в след

за одним из красноглазых. Естественно, шли мы не просто так, а на лыжах. Это

позволяло не проваливаться в снег, который к настоящему моменту насыпал

слой как минимум шага в полтора. Я и не знала раньше, что в Эйеме могут быть

такие снежные бураны. А если учесть, что мы идем прямо к горам, то даже

страшно представить, что ждет нас впереди.

Я ни разу в жизни до этого не ездила на лыжах. С одной стороны, это не было

слишком сложно, но с другой... через какое-то время с непривычки жутко устали

ноги. Сейчас я молила богов лишь о том, чтобы быстрей добраться до

эльфийского города или хотя бы дожить до привала.

Моим мечтам суждено было сбыться только через два часа, когда мы

вплотную подошли к скалам и у одной из них внезапно остановились. Но все

равно я не сразу заметила занесенный снегом проход в камне, скрывающий за

собой либо пещеру, либо вход в таинственные подземные города темных.

Капитан сделал несколько пассов руками рядом со скалой, словно ощупывая

невидимый мне щит, и затем отправил вперед двух солдат. Значит, все же вход.

Сомневаюсь, что на обычную пещеру станут наносить охранное заклятие.

С меня сняли лыжи и вновь крепко связали руки за спиной. Не скажу, что это

вызывало у меня гнев, но все равно было крайне неприятно, осознавать вновь и

вновь - кто я для эльфов.

Внутри скалы было на удивление сухо и тепло. Я отряхнулась, словно

намокшая псина, сбрасывая с себя море снега. В ответ на меня недовольно

посмотрел капитан, ибо снегом по лицу после моей встряски получили

практически все. С удовольствием бы помогла себе счищать снег с одежды

руками, но увы...

Мы двинулись по узкому ходу куда-то вглубь. Я, конечно, уверена, что ведут

меня не через парадные ворота, но и этот коридор выглядел вполне обитаемым.

На стенах были закреплены горящие факелы, пол под ногами ровный, потолок

высокий. Скорее это одна из "служебных" дверей.

- Торн, Лер и Райд, вы в казарму, Ниг и я идем к тысячнику, - скомандовал

капитан в тот момент, когда мы оказались возле очередной развилки.

Не верю, что у темных такие короткие имена, скорее просто сокращенные для

удобства на службе прозвища. Обычно у эльфов такие сложные конструкции

вместо имени, что произнести их человеку в первый раз без ошибок

невозможно. Я при сотрудничестве со светлыми записывала их полные титулы и

названия семей на бумажку и постоянно на переговорах подглядывала, чтобы не

ошибиться и не опозориться перед ушастыми, относящимися к таким вещам с

фанатичной строгостью.

Эльфы дружно кивнули и направились налево. А капитан вполне учтиво

подтолкнул меня к правому ответвлению. Не знаю, что там за тысячник, но явно

не самый последний темный в этом подземелье. Крупных городов в Горном

лесу, не считая столицы Тирреллады, было всего три, но сомневаюсь, что это

один из них.

У темных было четыре клана. Клан сосны, картаса, пихты и кипариса. Но

кроме этого, вне зависимости от родовой принадлежности, эльфы делились еще

и на три огромные касты - воины, жрецы и, скажем доступным языком, все

остальные. Каждая эта каста делилась вновь, и не раз, но всех мелочей я,

конечно, не знала. Тут учитывалось положение рода, влияние семьи, собственные заслуги. Для обычного эльфийского подземного города было

вполне приемлемым содержать армию из двух или трех тысяч воинов, плюс сто

пятьдесят - двести жрецов-магов. При общем населении порядка пятнадцати

тысяч.

Так что тысячник в армии - это фактически третий человек в городе, после

главы и верховного мага.

Я так и думала, что сразу аудиенции этого высокопоставленного

красноглазого мне не видать, как собственных ушей. Что и произошло. Видимо, мы специально окольными путями миновали жилую зону города и, спускаясь

все ниже и ниже, вышли к чему-то, до боли напоминающему мне обычную

Корладскую тюрьму. В целом жаловаться не стоило, камеру мне выделили

одиночную, с вырезанной прямо в камне кроватью, накрытой тонким

шерстяным одеялом. Хорошо хоть тулуп не забрали. А то теплом место моего

заключения баловать пленника явно намерено не было.

- Сиди здесь и жди, - приказал мой капитан на общем. - И без глупостей, иначе

никто не даст за твою жизнь и монеты.

Угрозы, угрозы... Он издевается? Это каким же образом я должна выломать

толстую металлическую решетку, чтобы умудриться наделать глупостей?! Да

еще и со связанными руками! Вот юморист... Это и не упоминая о суровой

молчаливой страже, следящей за мной с утроенным вниманием.

Ждала я целую вечность. Руки давно затекли, ноги замерзли, не спасало даже

хождение по камере от одной стены до другой. Дико хотелось есть и пить. И еще

хотелось жить.

Пусть это звучит смешно и может глупо, но мне в действительности хотелось