Уплотнение границ. К истокам советской политики. 1920–1940-е

Секретный протокол, подписанный 23 августа, предусматривал, что раздел польской территории между Германией и СССР пройдет по трем рекам: Нареву, Висле и Сану, – что не соответствовало никаким этническим границам и разрезало на части Варшавское и Люблинское воеводства[841]. В ходе военных действий на территории Польши немецкие войска дошли до Львова, столицы Восточной Галиции. Напомнив в разговоре с Шуленбургом о том, что военные совсем не любят отдавать захваченные ими территории, Сталин выразил обеспокоенность вопросом границы в связи с тем, что Львов мог оказаться включен в германскую часть Польши, в то время как советское правительство считало его частью Украины. 20 сентября Гитлер предложил окончательную линию демаркации, с которой не согласился Молотов: он выступал на юге за этническую границу, соответствовавшую территории расселения украинского населения вплоть до истоков Сана, и предлагал взамен треугольник в районе Сувалок, между Восточной Пруссией и Литвой. Германия согласилась, и генштабы начали переговоры по организации в период с 23 сентября по 3 октября передислокации войск вдоль линии демаркации: на одних участках немцы отступали, а советские войска выдвигались вперед, на других – наоборот. Чтобы избежать столкновений, расстояние между колоннами должно было составлять не менее 25 км. Обе армии увозили из оставляемых ими районов эшелоны с трофеями, захваченными у польской армии и гражданского населения[842].

Однако уже 25 сентября Сталин и Молотов предложили вернуться к варианту, близкому к линии Керзона, и установить рубеж по Бугу, а не по Висле. Это означало бы проведение границы по этническому принципу, между польским населением к западу от реки и украинским и белорусским – к востоку. В обмен Кремль, уже готовивший в тот момент ультиматумы в адрес балтийских государств, захотел включить в свою сферу влияния Литву. Риббентроп возразил, что немцы выполнили основную военную работу в Польше[843] и должны получить возмещение, прежде всего экономическое. Берлин не хотел лишиться нефтяных ресурсов, расположенных на юго-востоке, в районе Дрогобыча и Борислава, а также Августовского и Белостокского лесных массивов на северо-востоке[844]. Однако советское предложение в итоге было принято, поскольку Гитлеру для успешного нападения на Западную Европу было необходимо сотрудничество с СССР. В качестве компенсации Москва обязалась поставить Германии до 500 тысяч тонн нефти. К тому же планировалось впоследствии выпрямить границу в пользу Восточной Пруссии в районе литовского города Мариямполе (см. карту 14).

Итак, при разделе Польши советские власти с выгодой для себя использовали линию, предложенную лордом Керзоном в контексте советско-польской войны. Сталин превратил эту линию из дипломатической в этническую, отделяющую украинцев и белорусов от поляков, и исправил ее на юге в пользу украинцев. Разумеется, британский министр никогда не предполагал включить польский город Львов в состав Украины.

Таким образом, советские лидеры не стали претендовать на территории к западу от Буга, как им предлагали это немцы, унаследовавшие старые представления о русской Польше, а постарались получить взамен Восточную Галицию, принадлежавшую до 1914 года Австро-Венгрии[845]. Они отталкивались от этнографической карты, которая лежала в основе отвергнутых требований украинской делегации на мирной конференции 1919 года. Представленный тогда меморандум опирался на многочисленные лингвистические, исторические, религиозные и экономические данные, собранные этнографами до 1914 года. В нем содержалось требование независимости для Украины, которое осенью 1939 года, разумеется, уже не стояло на повестке дня. Но этот меморандум наметил идеальную национальную территорию, которая совпадала с тем, чего пытались достичь Сталин, Молотов и Хрущев в ходе предпринятого ими в 1939–1940 годах «собирания украинских земель»[846].

Выбор русла рек в качестве линии размежевания, закрепленной в договоре о дружбе и границах от 28 сентября, создавал, однако, определенные проблемы. Необходимо подчеркнуть, что на местах этническую границу редко можно было установить со всей четкостью. Так, оказались разрезанными надвое города Перемышль, лежащий на обоих берегах Сана, и Сокал, расположенный на Буге. В Бресте советские власти, стремясь сохранить за собой мощную систему фортов, расположенную на противоположном берегу, соорудили запруду и обводной канал, который они выдали немцам за истинное русло реки![847]