Управление будущим

Этот акцент противопоставления материального и нематериального, как нам кажется, стал намного важнее сегодня. Даже понятие гибридной войны, по сути, также представляет собой замену некоторых факторов материального порядка нематериальными, что в результате и создает новое понимание войны.

Его видение роли внимания носит всеобъемлющий характер: «Экономика может строиться на внимании, поскольку это фундаментальное человеческое желание, которое с неизбежностью носит ограниченный характер. Это может быть богатая и сложная экономика, поскольку внимание существует в разных формах: любви, признания, отслеживания, послушания, вдумчивости, удовлетворения своих желаний, помощи, подсказки, критической оценки, обучения новым умениям и т. д. Армейский сержант, отдающий приказы солдатам, не требует того же внимания, которое нужно Мадонне».

По сути, Мадонна и подобные феномены отражают принцип, который можно обозначить как сознательная монополизация внимания. И это же делает и пропаганда, когда искусственно удерживает внимание на нужных для нее объектах, блокируя другие. «Распятый мальчик» является хорошим примером такого монополизма. Сам же Голдхабер говорит в этом плане о системе звезд, когда знаменитости в шоу-бизнесе или политике забирают большие объемы внимания.

Голдхабер видит наше будущее таким, что в нем внимание вообще заменит деньги. Он считает, что реклама будет существовать только для того, чтобы управлять вниманием [3]. Реклама дает определенный контроль за мыслями и действиями тем, кто ее оплачивает. Кстати, этот управляющий аспект рекламы, поскольку он «спрятан» в мягкую форму и, как кажется, оставляет нам свободу действия, проходит мимо потребителя. Но объемы сегодняшней рекламы просто поражают, особенно это касается Украины, где как будто отсутствуют любые ограничения: на улице, на дороге, на телеэкране. Море рекламы давно вышло из берегов.

Интересен еще один аспект, о котором не говорит Голдхабер: если информацию мы можем «паковать», например, в книгу, то с вниманием этого сделать нельзя. Ее можно индустриально увеличивать только с помощью количества индивидуальных читателей/зрителей. Получается, что в этом плане экономика внимания совсем иная, она не может производить внимание, как всякая другая экономика производит нечто материальное, она может собирать внимание путем сбора индивидуальных потребителей. Однотипно некоторые исследователи утверждают, что телевидение продает… зрителей, поскольку дает рекламщикам сведения такого типа, что, например, женщины старше 50 соберутся в 19.00 на эту передачу.

В принципе Голдхабер подчеркивает, что на него повлияли пионерские работы М. Пората об информационной экономике. Для определения информационного рынка М. Порат, неудовлетворенный существующим пониманием информации, оперирует понятием знания [4]. В его представлении эти процессы выглядят следующим образом. Потребитель узнает что-то, чего он не знал раньше. Информационный рынок может продавать долговременное знание и кратковременное. Производство знания может стоить и дорого, и дешево. Знание может быть конечной целью, а может служить для производства чего-то материального.

М. Порат делал свою диссертацию в Стэнфорде, анализируя данные занятости [5]. Это и позволило ему сделать выводы, что сельское хозяйство и обрабатывающая промышленность исчезают, а на их место приходит информационная экономика [6]. Рост экономики этого сектора давал в эти годы такие результаты:1967 – 46 % ВВП, 1992 – 56 %, 1997 – 63 %. По Порату, в 1967 г. 53 % работающих в Америке были заняты «информационной работой» [7].

Порат также предложил различать первичный и вторичный информационные сектора экономики. В первичном секторе происходит производство информации как конечного продукта, во вторичном – информация используется как продукт для последующего производства. Кстати, у него в книге представлен достаточно длинный список типологии этого первичного сектора.

Мы живем в виртуальном мире, который для нас ежечасно и ежеминутно кто-то строит. Теоретически нас должен спасать выбор того, а не иного объекта. Но индустрии продвижения оказываются сильнее и диктуют нам даже наши желания. Именно поэтому мы смотрим одни телесериалы, читаем одни книги и выбираем наиболее рекламируемого президента.