Упущенный шанс Сталина. Схватка за Европу: 1939-1941 годы

19 апреля Англия выразила желание возобновить торговые переговоры с СССР при условии учета военных интересов Лондона и гарантий против реэкспорта английских товаров в Германию[968]. 23 апреля Верховный военный совет союзников, вновь рассмотрев проблему авиаудара по кавказским нефтепромыслам, констатировал, что «угроза нападения является реальностью и поэтому представляет собой средство для давления» на Советский Союз. Было решено завершить подготовку нападения как можно скорее (ориентировочная дата конец июня – начало июля) и усилить давление на Турцию, чтобы склонить ее к участию в антисоветском походе[969]. 26 апреля Германия запросила СССР, верны ли слухи о «ведущихся по инициативе Советского Союза советско-английских торговых переговорах». В ответ В.М. Молотов достаточно откровенно обрисовал сложившуюся ситуацию[970]. 29 апреля СССР согласился вести переговоры с Англией на условиях взаимности, но указал, что лучшим условием их начала было бы освобождение задержанных советских судов[971]. 8 мая Англия вновь подняла проблему возможного советского реэкспорта английских товаров в Германию и попыталась уточнить характер советско-германских торговых отношений[972]. Тем временем Франция сообщила Англии, что уже 15 мая можно будет начать операцию против Баку, но 10 мая Германия перешла в наступление на Западном фронте, и у союзников возникли более насущные проблемы.

10 мая Ф. фон дер Шуленбург известил В.М. Молотова о начале операций «на Западе, к которым Германия была принуждена англо-французским продвижением через Бельгию и Голландию в район Рура». На это Молотов ответил, что «не сомневается в том, что германские войска сумеют защитить Германию. Союзники окажутся в трудном положении»[973]. Изменение стратегической ситуации в Западной Европе привело к тому, что Англия решила прозондировать позицию СССР «по возникающим торговым и другим вопросам»[974], рассчитывая тем самым создать напряженность в советско-германских отношениях. 20 мая советской стороне было сообщено о намерении направить в Москву с «исследовательской» миссией «специального уполномоченного» С. Криппса. Кроме того, в СССР намечалось назначить нового английского посла взамен уехавшего еще 2 января 1940 г. в «отпуск» У. Сидса[975].

Но теперь советское руководство могло занять более твердую позицию и 21 мая заявило, что не собирается подчинять свою торговую политику «военным интересам того или иного иностранного государства», поскольку «имеет право вести свою внешнюю торговлю как с воюющими, так и с нейтральными странами на принципах равенства сторон и взаимности обязательства». Москва вновь заверяла Лондон, что собирается закупать английские товары для собственных нужд и не намерена обсуждать с Англией вопросы советско-германских торговых отношений. Отметив, что Англия нарушила свои торговые обязательства в отношении Советского Союза, а продолжающееся затягивание разрешения вопроса о задержанных советских судах «не свидетельствует о наличии желания» у Англии облегчить торговлю с СССР, Москва заявила о согласии «на ведение торговых переговоров на принципах равенства и взаимных обязательств без какого-либо прямого или косвенного подчинения торговых переговоров военным целям, находящимся в противоречии с политикой нейтралитета Советского Союза»[976].

22 мая было опубликовано сообщение ТАСС, в котором кратко излагалась история предварительных переговоров между СССР и Англией по вопросу о торговых отношениях и содержался вышеуказанный ответ советского правительства. В сообщении констатировалось, что факт выдвижения Англией «на обсуждение вопросов, относящихся исключительно к компетенции советского правительства, не свидетельствует о желании английского правительства вести торговые переговоры с СССР»[977]. Естественно, Англия выразила недовольство публикацией такого сообщения и заявила, что до решения вопроса о поездке в Москву С. Криппса переговоров не будет[978]. 23 мая Англия отозвала все свои предыдущие предложения относительно торговых переговоров и просила ускорить ответ из Москвы относительно миссии Криппса[979].

Однако все попытки Англии добиться, чтобы Москва приняла чрезвычайного и полномочного посла со специальной миссией оказались напрасными, поскольку советское руководство не собиралось давать повода для разговоров «о каком-то несуществующем повороте в отношениях между Англией и СССР»[980]. Поэтому советское руководство сообщило Германии свою позицию относительно назначения С. Криппса новым английским послом в Москве, отметив, что это никак не может отразиться на советско-германских отношениях[981]. В итоге Англии пришлось учесть позицию СССР, и Криппс был аккредитован в Москве как обычный посол[982]. В первой половине июня 1940 г. Англия и Франция пытались втянуть Советский Союз в обсуждение проблемы нарушенного победами Германии европейского равновесия, но Москва сослалась на свой нейтралитет и вновь подняла вопрос о задержанных союзниками советских судах[983].