Упырёк (ЛП)

— С чего ты это взял? — недоверчиво воскликнул Кейла, вороша остывший пепел костерка носком сапога. На несгоревших кончиках некоторых веток виднелась кровь. Но чья? Неизвестно.

— С того, что некромантской магией тут как раз и не пахнет, — принял сторону Стини Вильермо Лета. — Тут шлейф Светлой магии. Зато кто-то от души поработал мечом и отлично пострелял.

— Не так уж и от души, — ревниво буркнул Дайлен, у которого маг Страха прямо на ходу отбирал лавры сыщика. — Выстрелов пять-шесть. Но вообще, Тёмный прав. У эны Венделы и и у дознавателя не было при себе ни револьверов, ни мечей. Ножик — вполне возможно, ножик был, хотя кинжал Гисли остался на месте казни…

Он прошёл туда-сюда, наклоняясь до земли, вернулся к берегу, оглядел пятна крови и трупы. Поднял блестящую латунную пуговицу с крошечным знаком Ордена Отражений. Показал её на ладони Вильермо Лете и остальным. У костра, в золе, нашёл отпечаток узкой ступни в сапожке с небольшим скошенным каблуком. Ещё раз рассмотрел следы ног, ведущие в лес.

— Двое тащили третьего вон туда. Судя по всему, третьим был именно эн дознаватель, — сказал, наконец, Дайлен, вытирая руки о штаны. — Потому что это вот — женские следы, а эти — мужские, но ступня у него поменьше, чем у эна Гисли.

— Что подтверждает нашу версию о том, что некромант бился с ними бок о бок, — заметил Вильермо. — Всё происходило по взаимному согласию.

— Может, по согласию, но по вынужденному, — возразил Кейла. — Они могли сдаться в плен, потому что были ранены.

Дальше дело пошло проще: двое, изрядно нагруженные тяжёлым Гисли (живым или мёртвым, неизвестно), потащили тело через лес. Ловцы и двое Тёмных магов вышли по их следам к месту, где кто-то стоял лагерем.

— Они ушли недавно! — воскликнул Лета, глядя на ещё вьющийся слабый дымок над углями. Затем с тихим вздохом подобрал какую-то тряпку.

Дайлен глянул — женский мундир ловца. Узкий, приталенный, со споротыми нашивками. Разумеется — Венделе не положено больше никаких знаков отличия. Мундир оказался пропорот и окровавлен. Ранена, ослаблена, в плену у некромантов… да ещё в паре с Гисли!

— Даже костёр не погасили как следует, — проворчал кто-то из рядовых. — Руки бы повыдёргивать…

Угли раскидали, притоптали, присыпали подсохшим дёрном, тут же лежавшим у костровища. Дайлен походил вокруг да около, но следов оказалось слишком много, чтоб разобрать что к чему. И не только ноги оставили эти следы — были ещё и отпечатки лошадиных копыт и грубых колёс.

Вот по ним-то Дайлен и повёл маленький отряд.

Вышли на дорогу, и младший офицер узнал местность. Не так далеко от заброшенной деревни, почти на подходе к крепости стихийников. А ведь и правда: быстрый, бурный Ирх впадает в Сольме почти возле самого моря. Дорога, подсохшая после весенней распутицы на ярком солнышке, постепенно вела вверх, к невысокому горному плато, а там и до крепости недалеко.

— Некромант и Вендела идут к стихийникам, — сказал Лета. — Объединение началось.

Нагнать конный отряд пешком — дело безнадёжное. Но Дайлен рассудил так: у них груженый фургон, а значит, поедет отряд не слишком быстро. И пустил парней рысцой, размеренно читая строевую считалку:

— Хей-хо, мне легко, бе-жать далеко, хей-хо, хей-хо, мне легко, мне легко! Эх-ох, сыпь горох, дай бог — будет срок, при-ду на порог, эх-ох, пере-полох…

Смысла в стишке было, понятное дело, мало.

Через час маленький караван был уже виден.

Часть 3. Глава 9. Некроманты тоже люди

Все переживания за участок, мальчишку Мармалена и в особенности за Кэри вылились в то, что Мэтт Криззен почти перестал есть. Если ещё две недели назад он лишь поправлял ремень, то сейчас ему было уже пора менять одежду.

Но, как оказалось, это были ещё не очень-то и беды. Это стало понятно, когда вчера вечером ловцы Криззенова участка напоролись на десяток отборных ловцов из Азельмы. Да ещё четыре тюремщика-охранника впридачу. Зато ни Гисли, ни Венделы! Криззен кинулся к обрыву, куда, как ему сказали, дознаватель увёл Кэри, но поздно.

Если только Азельма узнает обо всём… их участку и так грозили бесконечные объяснения, взыскания, штрафы и повинности, теперь же его и вовсе закроют. Парней, понятное дело, подведут под суд, самого Криззена, не исключено, что и казнят. Что тогда станется с Эмили и детьми?

Пока Криззен метался по обрыву, Тёмные опять не сплоховали — работая бок о бок с ловцами, они скрутили большую часть столичных гостей и тюремщиков. Убитых взял под свою ответственность Франкотт. На деле он, конечно, лишь печально кряхтел и говорил, что сохранить их жизнь не может. И что он очень извиняется, но сумеет разве что сделать из парней марширующих мертвецов, не более — жить они не будут.

Вот смысл тогда в этих некромантах? Ничего-то они не могут!

— Положить убитых в экипаж, — распорядился Криззен.

Ему бы только найти Гисли и Кэри. Только бы они подтвердили, что всё это вина дознавателя, похитившего Венделу из-под стражи, дабы спровоцировать нападение…

Надо было уйти с Дайленом. Теперь вот придётся ждать, долго ждать. И даже, может быть, напрасно.