Упырёк (ЛП)

— Приходилось про тебя слышать, — ответил Эдвард. — Потом поговорим. А что до стихийников и прочих Тёмных, так это я из первых уст, можно сказать, узнал — от самих магов ложи Страха.

Тут он, пожалуй, приврал — о том, что маги не договорились между собой, он узнал от Венделы и Дайлена. И только потом услышал подтверждение от Томаса Франкотта.

— Был у нас такой, пойман да убит, причём трижды — Эрл Тимо Десмет. Тоже всё хотел единения с другими ложами, — продолжил Гисли.

— Врёшь, — сказала женщина-некромант, плотно сбитая и неаккуратно одетая. — Не мог он… он же давно из ложи-то ушёл! И как это понимать — трижды был убит? Да кто ж его подымал?

— А вот так, — Эдвард развёл бы руками, но правая очень уж болела. — В первый раз подсунул вместо себя другого человека, чары навёл. Второй раз убили его тело, а дух — вон. Да только оказался тот дух заперт в чужом теле. Не так давно изгнали его оттуда, — тут Гисли нашёл взглядом паренька по имени Тобиас. — И изгнал другой некромант. Он-то и сказал, что ложа ваша раскололась на две части. Одна, дескать, на стороне живых, а другая, стало быть, будет на стороне мёртвых. Оттого и смерти они не боятся. Вы, я так полагаю — боитесь.

— Кто ж такое сказал? — спросила женщина-некромант.

Гисли поманил к себе Тобиаса.

— А сказал мне это Томас Франкотт. Отец, я так понимаю, этого отрока. Так что, эн Фергус О`Шей, врёте вы всё о единстве среди Тёмных. Нет среди вас единства. Потому и побеждаем мы вас раз за разом. И пока не истребим, не успокоимся.

Некроманты загудели, заворчали. Но Эдвард сидел совершенно спокойно.

— Сколько вас? Десятка полтора? И уже дрожите за свои жизни, правда? А ведь этот ваш Великий Мёртвый ещё даже не набрал силу. Он хоть воплотился?

— Воплотился он, — сказал негромкий голос. Говоривший не сидел у костра — он пришёл откуда-то из темноты. — Но силу ещё не набрал, да. Ему надо ещё совсем немного. Добровольную жертву, которая с радостью пошла бы на убой. Мне почему-то кажется, что человек, о котором ты рассказывал, Десмет, готовился именно к такой кончине.

Гисли с интересом смотрел на невысокого, щуплого человека, подошедшего к костру. Да, каково войско, таков и предводитель. Невидный собой — ни стати, ни величия, ни даже властного голоса и богатой одежды. И это пресловутый Сарвен Дард? Гисли только усмехнулся.

— Скажи, дознаватель. Уверен ли ты, что вы действительно уничтожили дух Десмета? Что он не остался подселенцем в невинном теле? — спросил Дард.

Эдвард кивнул.

Но следом за Дардом вышла из темноты и Вендела. И она с горечью сказала:

— Нет, мы не уверены. Лассен Мармален, носитель, был сослан в ссылку, но никаким процедурам его не подвергали. С магом ложи Смерти он в последний раз виделся ещё в лазарете, и я там была. Так вот в лазарете он собирался провести сеанс изгнания, но его увели обратно в тюрьму. Вот он увёл, — Вендела кивнула на Эдварда и повысила голос. — Он не дал Томасу закончить дело!

Гисли, если б мог, то вскочил бы на ноги.

— Там всё было кончено! — вскричал он. — Любой бы подтвердил это!

Некроманты и Вендела молчали. Только Тоби Франкотт — Гисли нарочно посмотрел на него! — пошевелил губами, повторяя имя мага: «Томас».

Но Эдвард решил ничего не говорить мальчишке о его отце. Возможно, скажет потом — если это будет выгодно.

***

По северному побережью, особенно в горной его части, немало селений, которые не снятся Спящему богу. Есть даже такие, где люди полудики и не едят хлеба. По двое, по трое отправляют по таким сёлам выгоревших магов — если, конечно, признаны они безопасными и тихими. А если нет, то ждёт их либо тюрьма, либо иные поселения — те, где за Тёмными пригляд.

Лассе Мармален попал в приморскую деревеньку, где под двускатными крышами, плетёнными из водорослей и покрытыми глиной, ютились в бедных домиках собиратели моллюсков. Корзины с уловом они возили на лодках в сборный пункт, где выручали за свою добычу мелкие монетки, одеяла, курево и дешёвое жидкое пиво. Случалось ловцам забить тюленя или наловить рыбы — тогда собирали они пир прямо на берегу.

Ни Светлый, ни Тёмный, лишённый магии, Мармален оказался в деревне единственным ссыльным. Да и в округе о ссыльных магах мало кто слышал. Старосте заплатили, чтобы он следил за Лассе и, если что, сообщал магу в большом селе, где располагался сборный пункт. Вот и всё. Никакого пригляда за ним больше и не требовалось.

Из Сольме Мармален прибыл сюда четыре дня назад. Всё сидел он на камнях у воды, щурился от солнца или ёжился на ветру. Раз в день старуха, ухаживавшая в деревне за больными, уводила его в дом, чтобы накормить скользкой солёной рыбой с душком и супом из водорослей и морских пауков. Мармален давился, но ел. Когда темнело, старуха снова уводила его в дом, почти насильно укладывала на тюфяк, укрывала циновкой и оставляла одного. В крошечном домишке теплился очаг, который топили китовым дерьмом, смешанным всё с теми же водорослями. Утром Лассен уже сидел на одном из крупных камней, похожих на спины каких-то морских животных, и смотрел на воду.